Гла­ва двад­ца­тая

 

Я люб­лю и­юнь, и то­го, кто с лю­бовью воз­де­лыва­ет свой сад, и­юнь щед­ро наг­ражда­ет за тру­ды. У каж­до­го се­зона и ме­сяца своя кра­сота, но ле­то – са­мый бо­гатый и яр­кий пе­ри­од. Вес­на пол­на на­дежд, ле­то гор­де­ливо в сво­ем ве­лико­лепии, осень сми­рен­на, а зи­ма го­това про­тивос­то­ять уны­нию. Вес­на у ме­ня ас­со­ци­иру­ет­ся с рас­пахну­тыми, ог­ромны­ми и неж­ны­ми, как у оле­нен­ка, гла­зами. Ле­то – с ши­роко рас­прав­ленной, гор­до вы­пячен­ной грудью. Осень – это скло­нен­ная го­лова и лег­кая нос­таль­ги­чес­кая улыб­ка. Зи­ма – пок­ры­тые шра­мами шиш­ко­ватые ко­лени и сжа­тые ку­лаки, го­товые на­нес­ти удар.

И­юнь при­нес но­вые за­боты: нуж­но пос­то­ян­но все по­ливать, удоб­рять и про­палы­вать не ре­же чем раз в не­делю. А еще цве­ты в под­весных кор­зинках, ро­зовые пи­оны, кре­мовые ро­зы, мно­голет­ни­ки всех цве­тов ра­дуги и об­ширный ого­род, ко­торый я раз­би­ла под ку­хон­ным ок­ном. Это на­чина­ние выз­ва­ло не­под­дель­ный ин­те­рес у те­бя и де­тей, вы пос­ле­дова­ли мо­ему при­меру и по­сади­ли ог­ненно-крас­ную фа­соль, прос­тую фа­соль, мор­ковь, брюс­сель­скую ка­пус­ту и ка­бач­ки. Мы со­рев­ну­ем­ся, у ко­го рань­ше от­кро­ют­ся за­навес­ки и кто рань­ше вый­дет «в по­ле». Так и ра­бота­ем, я у се­бя на учас­тке, ты у се­бя, а Мэ­лони си­дят на сво­ей тер­ра­се, и он чи­та­ет ей вслух – пос­ле ин­суль­та мис­сис Мэ­лони не мо­жет не толь­ко дви­гать­ся и го­ворить, но и чи­тать. Его до­неголь­ский ак­цент прек­расно под­хо­дит к сти­хам Пат­ри­ка Ка­ваны, и ве­терок до­носит до ме­ня от­дель­ные стро­ки, про­бира­ясь сквозь кус­ты жи­молос­ти. Мы с то­бой мо­жем ча­сами тру­дить­ся, не пе­реб­ро­сив­шись ни сло­вом, но это не ме­ша­ет ощу­щению об­щнос­ти. Мо­жет, толь­ко мне так ка­жет­ся. Но все рав­но, при­ят­ное чувс­тво. Ког­да я ви­жу, что ты пь­ешь во­ду из за­потев­шей бу­тыл­ки, ко­торую при­нес из хо­лодиль­ни­ка, то вспо­минаю, что и мне неп­ло­хо бы про­мочить гор­ло. Ког­да рас­прям­ляю за­тек­шую спи­ну и вслух со­об­щаю, что по­ра бы сде­лать пе­рерыв на ланч, ты сог­ла­ша­ешь­ся, что да, са­мое вре­мя. Мы едим по­рознь, но у нас об­щий рас­по­рядок дня. Бы­ва­ет, я са­жусь на ска­мей­ку и ем на ули­це, нап­ри­мер лет­ний са­лат, а ты за­кусы­ва­ешь, си­дя у се­бя за сто­лом, ко­торый так и сто­ит пе­ред до­мом, и мы вро­де как вмес­те, но в то же вре­мя не сов­сем. Ут­ром и ве­чером мы оба при­ветс­твен­но ма­шем со­седу, топ-ме­нед­же­ру, ко­торый арен­ду­ет дом но­мер шесть, но он про­ез­жа­ет ми­мо нас на сво­ей БМВ, иг­но­рируя эти зна­ки вни­мания. По­нача­лу ме­ня его пре­неб­ре­жение раз­дра­жало. Те­перь к раз­дра­жению при­меши­ва­ет­ся жа­лость, по­тому что я точ­но знаю, что у не­го в го­лове. У не­го нет вре­мени на нас с на­шими при­зем­ленны­ми мел­ки­ми за­бота­ми. Он слиш­ком за­нят. У не­го в го­лове важ­ные ве­щи. Ре­аль­ные. От­вле­чен­ные.

И мо­мент, ког­да я ста­ну та­кой же, все бли­же и бли­же. Ско­ро у ме­ня со­бесе­дова­ние. Как толь­ко Сан­ди наз­вал точ­ную да­ту, я ста­ла меч­тать, что­бы этот день нас­ту­пил по­быс­трее, но вот он уже сов­сем близ­ко, и мне хо­чет­ся, что­бы не­деля тя­нулась как мож­но доль­ше. Де­вятое и­юня, де­вятое и­юня, я так нер­вни­чаю, что ста­ра­юсь вов­се о нем не ду­мать, хо­тя Сан­ди не да­ет мне об этом за­быть. Я нер­вни­чаю не по­тому, что не со­от­ветс­твую тре­бова­ни­ям, на­обо­рот, я уве­рена, что иде­аль­но им со­от­ветс­твую, и чем даль­ше, тем боль­ше мне хо­чет­ся по­лучить эту ра­боту. Ес­ли она мне не дос­та­нет­ся, то я из по­лубез­ра­бот­ной – вос­тре­бован­ной, но в при­нуди­тель­ном от­пуске – пе­рехо­жу в раз­ряд клас­си­чес­ких без­ра­бот­ных. Не­вос­тре­бован­ных и не уп­равля­ющих сво­им бу­дущим. Не хо­чу, не хо­чу… В ка­ком-то смыс­ле сей­час у ме­ня пе­ри­од за­тишья пе­ред бу­рей, но ес­ли это за­тишье …

– Хо­рошо, рас­ска­жите мне все еще раз с са­мого на­чала, миз Бат­лер.

– Сан­ди, – уд­ру­чен­но ною я. Мы си­дим у ме­ня на кух­не, и он со­бира­ет­ся в де­сятый раз от­ре­пети­ровать со­бесе­дова­ние. – Вы со все­ми сво­ими про­теже так де­ла­ете?

– Нет, – рез­ко от­ве­ча­ет он и от­во­дит взгляд.

– Ну и чем я зас­лу­жила по­доб­ное об­ра­щение?

Ска­жи мне, ска­жи, мне так нуж­но это ус­лы­шать.

– Я хо­чу, что­бы вы по­лучи­ли эту ра­боту.

– По­чему? – Мно­гоз­на­читель­ная па­уза.

Мол­чит.

– У всех ос­таль­ных пре­тен­дентов есть ра­бота. – От­вет на­конец най­ден. – И вы под­хо­дите как ник­то.

Взды­хаю. Не этих слов я жду.

– Спа­сибо. А кста­ти, кто они, дру­гие пре­тен­денты? Луч­ше, чем я?

– Вы же зна­ете, я не мо­гу ска­зать, – улы­ба­ет­ся он. – Да и что это ме­ня­ет?

– Ну, чис­то те­оре­тичес­ки… Я мог­ла бы им нав­ре­дить. Ши­ны про­колоть, что­бы опоз­да­ли на со­бесе­дова­ние. Под­лить в шам­пунь си­ней крас­ки, ма­ло ли что…

Он сме­ет­ся и смот­рит на ме­ня так, что у ме­ня внут­ри все та­ет. Смот­рит, буд­то я его од­новре­мен­но и при­тяги­ваю, и сби­ваю с тол­ку.

– Да, кста­ти, – до­бав­ля­ет он, гля­дя, как я счи­щаю с та­релок ос­татки еды в му­сор­ку. – Со­бесе­дова­ние пе­ренес­ли на де­сятое.

Я за­мираю и встре­вожен­но смот­рю на не­го. В гор­ле спазм, в же­луд­ке па­ника.

– И вы толь­ко сей­час мне об этом го­вори­те?

– Джес­мин, ну по­дума­ешь, на день поз­же – что вы так вспо­лоши­лись? – Он улы­ба­ет­ся и трет под­бо­родок, не сво­дя с ме­ня глаз.

– Нет, я не вспо­лоши­лась, я… – Не знаю, ска­зать ему или не сто­ит.

Не бу­ду го­ворить. Ина­че он пой­мет, что я до сих пор не при­няла окон­ча­тель­но­го ре­шения, и это ме­ня пу­га­ет. Мне нуж­на эта ра­бота. Мне нуж­но сно­ва за­нять мес­то в при­выч­ной жиз­ненной ко­лее.

Де­сято­го и­юня Хи­зер у­ез­жа­ет с Джо­ната­ном на ос­тров Фо­та. Они едут на че­тыре дня. Мне ос­та­ет­ся толь­ко си­деть до­ма и ждать – ждать, что заз­во­нит те­лефон, что со­седи пос­ту­чат в дверь и ска­жут: вы уже зна­ете? Как в ки­но, точь-в-точь. При­ходят по­лицей­ские, сни­ма­ют фу­раж­ки и го­рес­тно скло­ня­ют го­ловы. Ес­ли я в этот день пой­ду на со­бесе­дова­ние, то не смо­гу сос­ре­дото­чить­ся на том, что про­ис­хо­дит у Хи­зер. Ко­му-то мо­жет по­казать­ся, что оно и к луч­ше­му – мне бу­дет на что от­влечь­ся, но нет, ведь при­дет­ся вык­лю­чить те­лефон, ми­нимум на час, и, что го­раз­до ху­же, вык­лю­чить свои внут­ренние сен­со­ры, по­это­му, ес­ли что-ни­будь слу­чит­ся, я прос­то не уз­наю. До ме­ня не дой­дет сиг­нал тре­воги, я не по­чувс­твую, что на­до сесть за руль и не­мед­ленно мчать­ся в Корк. Ко­неч­но, ра­бота важ­на, но Хи­зер не­из­ме­римо важ­нее. Это не об­сужда­ет­ся.

– Джес­мин. – Сан­ди идет ко мне на кух­ню. – Что-то не так?

– Нет. – Я вру, и он зна­ет, что я вру.

Вско­ре он ухо­дит, а я стою у ку­хон­но­го сто­ла и нер­вно гры­зу ног­ти. До кро­ви.

 

Сан­ди зво­нит де­вято­го. Я у Хи­зер, по­могаю ей уло­жить ве­щи, что­бы быть уве­рен­ной – она ни­чего не за­была, все в по­ряд­ке. Он что-то по­доз­ре­ва­ет, и он прав, ме­ня тер­за­ют сом­не­ния, и, хо­тя мыс­ленно я го­тов­люсь к со­бесе­дова­нию, са­ма се­бе я ве­рю сла­бо. Мне нуж­на ра­бота. Мне нуж­но вер­нуть­ся к нор­маль­ной жиз­ни. Но Хи­зер. У ме­ня сер­дце над­ры­ва­ет­ся, я так о ней тре­вожусь.

– До зав­тра, Джес­мин, – го­ворит Сан­ди.

– До зав­тра, – от­ве­чаю я, ед­ва не по­пер­хнув­шись.

 

На сле­ду­ющий день я про­вожаю Хи­зер на вок­за­ле Хь­юс­тон, как буд­то она сол­дат, от­прав­ля­ющий­ся на вой­ну, и в один­надцать ут­ра, ког­да я дол­жна быть на со­бесе­дова­нии, от ко­торо­го за­висит, вер­нусь ли я к нор­маль­ной жиз­ни, я си­жу в по­ез­де на Корк. В со­сед­нем ку­пе Хи­зер с Джо­ната­ном иг­ра­ют в под­кидно­го ду­рака. Сан­ди де­ла­ет че­тыре по­пыт­ки доз­во­нить­ся до ме­ня, но я не бе­ру труб­ку. Он ме­ня не пой­мет, во вся­ком слу­чае, сей­час, но я знаю, что пос­ту­паю пра­виль­но.

Нап­ро­тив са­дит­ся муж­чи­на и за­гора­жива­ет об­зор. Нет, так не го­дит­ся.

Рань­ше я ду­мала, что цве­ты, и во­об­ще рас­те­ния, чес­тны, прав­ди­вы и от­кры­ты. Но да­же они спо­соб­ны на под­лог и об­ман. С дру­гой сто­роны, что ж по­дела­ешь, жить-то хо­чет­ся. Взять, нап­ри­мер, ан­глий­скую ро­сян­ку или ве­нери­ну му­холов­ку. Они при­мани­ва­ют на­секо­мых, изоб­ра­жая раз­ла­га­ющу­юся плоть. И те с го­тов­ностью ве­дут­ся на этот мер­зкий об­ман, за что и пла­тят го­ловой. Чем я ху­же? Гром­ко смор­ка­юсь и де­лаю вид, что ни­как не мо­гу от­кашлять­ся. Муж­чи­на ре­аги­ру­ет адек­ватно – тут же пе­реса­жива­ет­ся по­даль­ше. Мне сно­ва хо­рошо вид­но Хи­зер. Об­ман в при­роде ве­щей.

Сан­ди зво­нит пя­тый раз. На че­реш­ках и листь­ях страс­тоцве­та, он же пас­сифло­ра, есть же­лез­ки, ко­торые вы­деля­ют спе­ци­аль­ную жид­кость, прив­ле­ка­ющую му­равь­ев. Му­равьи нуж­ны им для за­щиты от гу­сениц ба­бочек-ге­лико­ний, их глав­ных ес­тес­твен­ных вра­гов. У не­кото­рых ви­дов страс­тоцве­тов есть да­же на­рос­ты, ими­тиру­ющие яй­ца этих ба­бочек: дес­кать, мес­то уже за­нято, пол­зи даль­ше. Они не­дав­но это­му на­учи­лись, в про­цес­се эво­люции. У ме­ня есть под­ру­га, ко­торая пос­ту­па­ет сход­ным об­ра­зом. В ба­ре, ес­ли к ней кле­ит­ся не са­мый при­ят­ный му­жик, она буд­то нев­зна­чай упо­мина­ет о сво­ем мла­ден­це – ни­каких де­тей на са­мом де­ле у нее нет, – и он тут же сва­лива­ет. Я не бе­ру труб­ку. Об­ман в при­роде ве­щей.

На вок­за­ле их встре­ча­ет ма­шина с во­дите­лем, мы за­ранее до­гово­рились об этом с ад­ми­нис­тра­ци­ей оте­ля. Он сто­ит с таб­личкой в ру­ках, и я за­мечаю его рань­ше, чем Хи­зер с Джо­ната­ном. Они по­нача­лу да­же про­ходят ми­мо не­го, и мне хо­чет­ся их ок­ликнуть, но в пос­леднюю се­кун­ду я ус­пе­ваю при­кусить язык. А они, точ­но ус­лы­шав мой при­зыв, раз­во­рачи­ва­ют­ся и под­хо­дят к во­дите­лю.

Не­кото­рые ви­ды ор­хи­дей, не про­из­во­дящие нек­тар, умуд­ря­ют­ся прив­ле­кать сам­цов ор­хидных пчел. Те их чес­тно оп­ло­дот­во­ря­ют, а по хо­ду де­ла из­гваз­ды­ва­ют­ся в пыль­це, ко­торую пе­рено­сят на дру­гие ор­хи­деи. Это вза­имо­выгод­ное сот­рудни­чес­тво, ко­торое воз­никло, го­ворят, уже 20 мил­ли­онов лет на­зад. Дру­гая моя под­ру­га за­бере­мене­ла, что­бы же­нить на се­бе сво­его бой­френ­да. А по­том еще раз за­бере­мене­ла, что­бы он не ушел, ког­да их от­но­шения раз­ла­дились. Об­ман в при­роде ве­щей. Лов­лю так­си и еду в отель вслед за ма­шиной Хи­зер и Джо­ната­на.

Они ре­гис­три­ру­ют­ся у стой­ки и бе­рут два от­дель­ных но­мера, как мы и ре­шили. Все это вре­мя я стою за­та­ив ды­хание и с об­легче­ни­ем пе­рево­жу дух, толь­ко ког­да фор­маль­нос­ти ос­та­ют­ся по­зади. Свой но­мер я за­каза­ла, по­ка еха­ла в по­ез­де. На том же эта­же, что и у Хи­зер. Мо­жет быть, ко­му-то и ка­жет­ся стран­ным, что из ве­щей у ме­ня толь­ко ко­жаная пап­ка для бу­маг, но ме­ня это ма­ло вол­ну­ет.

Я не за­дер­жи­ва­юсь у се­бя в но­мере. Спус­ка­юсь вниз, за­нимаю удоб­ную наб­лю­датель­ную по­зицию и жду в на­деж­де, что они за это вре­мя не ус­пе­ли уже уй­ти. Они вы­ходят, дер­жась за ру­ки, и от­прав­ля­ют­ся ос­матри­вать ок­рес­тнос­ти, я сле­дую за ни­ми, ста­ра­ясь, ра­зуме­ет­ся, ос­тать­ся не­заме­чен­ной, но, с дру­гой сто­роны, мне нуж­но ви­деть ли­цо Хи­зер, что­бы знать, все ли у нее хо­рошо. Рас­храб­рившись, под­би­ра­юсь поб­ли­же, ук­ры­ва­ясь за де­ревь­ями. Они при­ходят на иг­ро­вую пло­щад­ку, ря­дом лет­ние до­мики, мес­то ожив­ленное, здесь мно­го де­тей. Хи­зер са­дит­ся на ка­чели, а Джо­натан ее рас­ка­чива­ет. Са­жусь на трав­ку, под­став­ляю ли­цо сол­нцу и зак­ры­ваю гла­за, слы­шу, как они сме­ют­ся, и улы­ба­юсь. Хо­рошо, что я здесь, я все сде­лала пра­виль­но.

На пло­щад­ке они про­водят ча­са пол­то­ра, по­том идут ку­пать­ся. Я ви­жу жел­тую ша­поч­ку Хи­зер и Джо­ната­на, ко­торый изоб­ра­жа­ет аку­лу: он то ны­ря­ет, то шум­но выс­ка­кива­ет из во­ды ря­дом с ней. Смот­рю, как они иг­ра­ют в во­лей­бол, весь­ма не­ук­лю­же, как он брыз­га­ет на нее, а она хо­хочет. Он вни­мате­лен и очень за­бот­лив, сто­рожит каж­дый ее шаг, как буд­то она хруп­кая дра­гоцен­ность, как буд­то уха­живать за ней для не­го боль­шая честь. Он от­кры­ва­ет пе­ред ней две­ри, по­дод­ви­га­ет стул, все это нем­но­го зас­тенчи­во и не­лов­ко, но в це­лом он ус­пешно справ­ля­ет­ся. Хи­зер обыч­но та­кая не­зави­симая, а сей­час она поз­во­ля­ет ему уха­живать за со­бой, и вид­но, что ей это очень при­ят­но. Она столь­ко лет от­ста­ива­ла свое пра­во все де­лать са­ма, без чь­ей-ли­бо по­мощи, что мне нем­но­го стран­но это наб­лю­дать.

Они пе­ре­оде­ва­ют­ся к ужи­ну, и Хи­зер на­дева­ет но­вое платье, ко­торое мы по­купа­ли с ней вмес­те. А еще кра­сит гу­бы. Обыч­но она во­об­ще не кра­сит­ся, так что это го­ворит о мно­гом. По­мада крас­ная и не под­хо­дит к ее ро­зово­му платью, но Хи­зер нас­та­ива­ла. Они идут ря­дом, и я за­мечаю, что она выг­ля­дит сов­сем взрос­лой, бо­лее то­го, во­лосы у кор­ней нем­но­го по­седе­ли. Ког­да это слу­чилось? Они за­ходят в лифт, и я вы­хожу в ко­ридор. В воз­ду­хе еще не раз­ве­ял­ся аро­мат ее ду­хов, и я глу­боко вды­хаю его, ду­мая о ма­ме. Пе­ред по­ез­дкой Хи­зер дол­го не мог­ла выб­рать ду­хи, а по­том спро­сила, ка­кие лю­била ма­ма, и ку­пила их.

Они ужи­на­ют вни­зу, в рес­то­ране оте­ля, а я са­жусь в ба­ре, от­сю­да удоб­но наб­лю­дать. На за­кус­ку Хи­зер бе­рет ко­зий сыр, и я огор­ча­юсь, по­тому что знаю, что она его не лю­бит. На­вер­ное, пе­репу­тала в ме­ню с обыч­ным сы­ром. Я за­казы­ваю се­бе то же са­мое, что­бы по­том, ког­да она бу­дет мне рас­ска­зывать, луч­ше се­бе пред­став­лять, о чем идет речь. Они оба за­казы­ва­ют по бо­калу ви­на, и я нас­то­ражи­ва­юсь – Хи­зер не пь­ет ал­ко­голь. Она де­ла­ет ма­лень­кий гло­точек, смеш­но кри­вит­ся и от­став­ля­ет бо­кал как мож­но даль­ше. Они оба сме­ют­ся, а я си­жу и наб­лю­даю за ни­ми, от­части, пусть и не до кон­ца, раз­де­ляя их ком­па­нию.

Она ест свек­лу с яб­ло­ком, а сыр ос­та­ет­ся нет­ро­нутым. Я слы­шу, как она объ­яс­ня­ет офи­ци­ан­ту, что за­каза­ла его по ошиб­ке, но ни­чего страш­но­го, ни­каких пре­тен­зий к по­вару нет. Она нер­вни­ча­ет, я по­нимаю это, по­тому что она пос­то­ян­но поп­равля­ет во­лосы за ухом, хо­тя ни один за­виток не вы­бил­ся. Мне хо­чет­ся ее ус­по­ко­ить, ска­зать, что все хо­рошо, я здесь, и на се­кун­ду я уж бы­ло сов­сем ре­ша­юсь рас­крыть се­бя, но мгно­вен­но пе­реду­мываю. Нет, пусть луч­ше счи­та­ет, что она здесь са­ма по се­бе.

Джо­натан за обе ще­ки упи­сыва­ет стейк, Хи­зер ест ры­бу с кар­тошкой. Они бе­рут раз­ные де­сер­ты и про­бу­ют друг у дру­га. Джо­натан за­чер­пы­ва­ет лож­кой свое шо­колад­ное фон­дю, и Хи­зер от­кры­ва­ет рот, но он про­махи­ва­ет­ся и по­пада­ет ей в нос. То­же нер­вни­ча­ет, бе­дола­га. Он ед­ва не пла­чет, но она от ду­ши хо­хочет, и он сма­чива­ет сал­фетку в ста­кане во­ды, что­бы неж­но вы­тереть ей нос. Хи­зер глаз с не­го не сво­дит, и в ка­кой-то мо­мент я по­нимаю, что, да­же ес­ли бы се­ла к ним за стол, они бы ме­ня все рав­но не за­мети­ли. Об­ман в при­роде ве­щей.

Вер­нувшись ве­чером в но­мер, об­на­ружи­ваю на те­лефо­не еще че­тыре про­пущен­ных звон­ка от Сан­ди и нес­коль­ко со­об­ще­ний – сна­чала рас­сержен­ных, по­том встре­вожен­ных.

Яр­кие тро­пичес­кие цве­ты се­мей­ства ка­лади­ум прит­во­ря­ют­ся, что боль­ны. У них на листь­ях об­ра­зу­ют­ся та­кие сле­ды, как буд­то их жрут вред­ные та­мош­ние мош­ки, и по­это­му ник­то дру­гой уже не рис­ку­ет от­кла­дывать на них яй­ца. Ска­жу Сан­ди, что бы­ла ужас­но боль­на. Об­ман в при­роде ве­щей.

Хи­зер зво­нит мне и под­робно рас­ска­зыва­ет обо всем, что се­год­ня про­ис­хо­дило. Си­жу в со­сед­нем но­мере и с ог­ромным удо­воль­стви­ем ее слу­шаю, мне так при­ят­но, что она не упус­ка­ет ни еди­ной де­тали.

От­кры­ваю бу­тыл­ку ви­на из ми­ни-ба­ра и прис­лу­шива­юсь к то­му, что про­ис­хо­дит в ко­ридо­ре. Дверь нег­ромко хлоп­ну­ла – кто-то вы­шел. Вся­кий раз, как мне ка­жет­ся, что это у них, я ос­то­рож­но выг­ля­дываю, что­бы про­верить. Они про­водят ночь каж­дый у се­бя в но­мере.

На сле­ду­ющий день они едут на эк­скур­сию на ос­тров Фо­та. Там Хи­зер с вос­торгом наб­лю­да­ет за обезь­яна­ми, в пер­вую оче­редь гиб­бо­нами, ко­торые орут как не­нор­маль­ные и бе­шено ска­чут по де­ревь­ям. Хи­зер с Джо­ната­ном их фо­тог­ра­фиру­ют, а по­том ре­ша­ют снять­ся вмес­те и про­сят ка­кого-то под­рос­тка их щел­кнуть. Мне этот ти­ней­джер не вну­ша­ет ни ма­лей­ше­го до­верия, я бы та­кому ни за что не да­ла свой те­лефон, и я не по­нимаю, чем во­об­ще Джо­натан ду­ма­ет. Под­би­ра­юсь поб­ли­же на вся­кий слу­чай. Джо­натан с Хи­зер при­жима­ют­ся щеч­ка к щеч­ке, счас­тли­во улы­ба­ют­ся, а под­рос­тки ве­село го­гочут. Я под­кра­дыва­юсь бли­же и бли­же, что­бы бро­сить­ся вдо­гон­ку за юны­ми обол­ту­сами, ког­да они по­пыта­ют­ся убе­жать с мо­биль­ни­ком Джо­ната­на. Но нет, маль­чиш­ка сни­ма­ет слад­кую па­роч­ку и, улы­ба­ясь, воз­вра­ща­ет те­лефон вла­дель­цу. Я за­мираю, а по­том ти­хонь­ко от­сту­паю за де­ревья. Они рас­смат­ри­ва­ют свои фот­ки, а по­том, к мо­ему удив­ле­нию, гля­дят ров­но ту­да, где я стою. И в этот мо­мент у ме­ня пи­щит мо­биль­ник: Хи­зер прис­ла­ла фо­тог­ра­фию. Мне ста­новит­ся не по се­бе, как-то грус­тно и не­уют­но. Я сду­ва­юсь, как воз­душный ша­рик, ко­торый прот­кну­ли бу­лав­кой. По­чему я ей не до­веряю? А она меж­ду тем ин­форми­ру­ет ме­ня о каж­дом сво­ем ша­ге, при­чем с ис­крен­ним удо­воль­стви­ем. Мо­жет, де­ло в том, я хо­тела са­ма при­ехать с ней сю­да и те­перь ис­подтиш­ка пы­та­юсь прис­во­ить се­бе час­тичку от­ня­той у ме­ня ра­дос­ти? Так вот же, Хи­зер го­това де­лить со мной все свои эмо­ции, она ни­чего от ме­ня не ута­ива­ет. Расс­тро­ен­ная, я от­сту­паю еще даль­ше от них, в глубь те­нис­тых де­ревь­ев.

Хи­зер и Джо­натан про­водят в пар­ке че­тыре ча­са. День се­год­ня жар­кий, сю­да при­еха­ло мно­го на­роду. Я жа­лею, что не зах­ва­тила пе­ре­одеть­ся во что по­лег­че, мой тем­ный кос­тюм от­лично под­хо­дит для со­бесе­дова­ния, но не для та­ких про­гулок. Дер­жусь в те­ни, на ра­зум­ном от­да­лении, но не вы­пус­каю их из ви­ду. Они са­дят­ся в ка­фе на от­кры­той ве­ран­де, едят мо­роже­ное и бол­та­ют. По­том воз­вра­ща­ют­ся в отель. Идут в бар, оба пь­ют се­вен-ап и про­дол­жа­ют что-то ув­ле­чен­но об­суждать. Не пом­ню, что­бы ког­да-ни­будь с кем-то столь­ко раз­го­вари­вала без пе­реры­ва, но эти двое прос­то не­уто­мимы, сло­ва так и ль­ют­ся бе­зудер­жным по­током, и они пол­ностью пог­ло­щены друг дру­гом. Я очень ра­да, но в то же вре­мя мне нем­ножко грус­тно. Что за чушь, я здесь не для то­го, что­бы жа­леть се­бя. Они ужи­на­ют в ба­ре и ра­но идут спать, день был на­сыщен­ный, и оба очень ус­та­ли.

По­лучаю со­об­ще­ние от Сан­ди.

Поз­во­ните мне. По­жалуй­ста.

Я уже го­това наб­рать его но­мер, как вдруг раз­да­ет­ся зво­нок, и мы со­рок ми­нут бол­та­ем с Хи­зер. Она рас­ска­зыва­ет мне аб­со­лют­но обо всем, что я се­год­ня наб­лю­дала, и ра­дость от раз­де­лен­но­го со­пере­жива­ния пос­те­пен­но уле­тучи­ва­ет­ся. Я ве­ду се­бя как пос­ледняя пре­датель­ни­ца. Мне сле­дова­ло бы до­верять ей и не сом­не­вать­ся в том, что она спра­вит­ся с этой по­ез­дкой. Не на­до мне бы­ло при­ез­жать.

Тре­тий день. Зав­тра они у­ез­жа­ют до­мой, а сей­час си­дят в са­ду воз­ле оте­ля и сно­ва о чем-то раз­го­вари­ва­ют. С ут­ра по­года бы­ла за­меча­тель­ная, но те­перь не­ожи­дан­но по­холо­дало, с мо­ря ду­ет рез­кий ве­тер, и все нор­маль­ные лю­ди пе­реб­ра­лись под кры­шу, а эти про­дол­жа­ют свою бес­ко­неч­ную бе­седу. Впро­чем, иног­да они умол­ка­ют и прос­то си­дят ря­дыш­ком – вид­но, что им очень хо­рошо вмес­те, и я глаз от них не мо­гу отор­вать.

И что-то во мне пе­рещел­ки­ва­ет. Я уже и так по­няла, что зря при­еха­ла и не дол­жна здесь на­ходить­ся, но вдруг осоз­наю, что на­до у­ехать пря­мо сей­час. По­тому что ес­ли она уз­на­ет, что я бы­ла здесь, это пос­та­вит на­ши от­но­шения под уг­ро­зу. Эта по­ез­дка для нее важ­на, и она рас­це­нит мое при­сутс­твие как не­ува­жение к се­бе. Я это знаю, но в пол­ной ме­ре осоз­наю толь­ко сей­час. Черт бы ме­ня поб­рал, я пре­дала ее, за­явив­шись сю­да, и мне ста­новит­ся гад­ко. За­од­но я пре­дала еще и Сан­ди. На­до не­мед­ленно у­ез­жать.

То­роп­ли­во бе­гу в свой но­мер, что­бы про­верить, не за­была ли я че­го. Спус­ка­юсь в вес­ти­бюль, ох­ва­чен­ная од­ним же­лани­ем – пос­ко­рей от­сю­да уб­рать­ся, и стал­ки­ва­юсь нос к но­су с Хи­зер и Джо­ната­ном.

– Джес­мин! – изум­ленно вос­кли­ца­ет Хи­зер. Пер­вая ее ре­ак­ция – ра­дость от­то­го, что она ме­ня ви­дит, но до­воль­но быс­тро она сме­ня­ет­ся рас­те­рян­ностью. Но Хи­зер слиш­ком веж­ли­ва, что­бы рас­сердить­ся, да­же ес­ли и до­гада­лась обо всем.

Я нас­толь­ко оша­раше­на на­шей встре­чей, что ни­как не мо­гу по­доб­рать под­хо­дящие сло­ва. Знаю, у ме­ня на ли­це все на­писа­но, они оба это ви­дят и смот­рят друг на дру­га, пот­ря­сен­ные не мень­ше мо­его.

– Мм, хо­тела убе­дить­ся, что у вас все в по­ряд­ке, – мям­лю я на­конец. – Я… так бес­по­ко­илась. – Го­лос дро­жит и сры­ва­ет­ся. – Прос­ти­те.

Хи­зер в ужа­се на ме­ня смот­рит.

– Ты что, сле­дила за мной, Джес­мин?

– Я сей­час же у­еду, обе­щаю.

Не­лов­ко чмо­каю ее в лоб и спе­шу к вы­ходу, на­тыка­ясь на пос­то­яль­цев.

Ни­чего об­ще­го с тем, что за­ложе­но в при­роде ве­щей, взгляд, ко­торым ме­ня про­вожа­ет Хи­зер, не име­ет.

 

По­том я тря­сусь в по­ез­де, зак­рыв ли­цо ру­ками, и бор­мо­чу как за­веден­ная: я пре­дала Сан­ди, я пре­дала Хи­зер, я пре­дала са­му се­бя.

 

Так­си до­возит ме­ня до до­ма, и я вы­лезаю из не­го со­вер­шенно из­му­чен­ная и раз­би­тая, мне сроч­но нуж­но в душ и пе­ре­одеть­ся. Смот­рю на свой сад в на­деж­де, что он по­может мне вер­нуть ут­ра­чен­ную ве­ру в се­бя и хоть чуть-чуть при­обод­рить­ся. Но и в са­ду все не так.

Жизнь пре­под­но­сит мне жес­то­кий урок. Я у­еха­ла, бро­сив свой сад без прис­мотра на три жар­ких дня, и он за­чах. Цве­ты по­ник­ли от жаж­ды. Ху­же то­го, ту­да проб­ра­лись слиз­ни. Мои кре­мовые ро­зы опа­ли, пи­оны по­гиб­ли. Це­лый день я кое-как дер­жа­лась из пос­ледних сил, но сей­час я горь­ко пла­чу.

Я пре­дала Сан­ди. Я пре­дала Хи­зер, я пре­дала се­бя.

Я упус­ти­ла прек­расный шанс, по­жер­тво­вала сво­ими ин­те­реса­ми, что­бы быть ря­дом с Хи­зер. Но она не нуж­да­лась во мне. Я твер­жу это сно­ва и сно­ва. Хи­зер во мне не нуж­да­лась. На­вер­ное, это я за нее цеп­ля­юсь, ищу под­дер­жки и на­де­юсь та­ким об­ра­зом убе­жать от сво­их проб­лем. Вмес­то то­го что­бы жить сво­ей жизнью, я взя­ла на се­бя роль за­бот­ли­вой ма­тери, ко­торая ша­гу ей не да­ет сту­пить. Не знаю, как так выш­ло. И не ду­маю, что на­до ис­кать при­чины, глав­ное – сам факт.

Уте­ряв кон­троль над сво­ей жизнью, я по­пыта­лась на­ладить его в сво­ем са­ду. Ду­мала, что он под­чи­нит­ся мо­ей во­ле. Но я ошиб­лась. И он мне это до­казал. Я заб­ро­сила его, пре­дала и его то­же, и ту­да про­ник­ли слиз­ни.

Ров­но так­же я пос­ту­пила и по от­но­шению к се­бе са­мой.