Полнота переживания беатума есть условие сознатель­ной любви.

Что же такое сознательная любовь? Сейчас модным стал призыв полюбить себя. Беатотерапия настаивает на точном понимании этого призыва. Отношение человека к себе не должно быть основано на бессознательной любви к своей ложной личности. Любовь к себе, с точки зрения беатотера­пии, преображает эмоциональный мир — это смиренная соз­нательная любовь к Бытию в самом себе. Сознательная лю­бовь — [с. 112] это способность бескорыстно отдавать все, чем ты бо­гат сам, другому человеку (51). Сознательно любящий естественно поддерживает неповторимое существование дру­гого человека, созидает его жизненность, возвышает его бы­тийное переживание.

Парацельсу принадлежат прекрасные слова: «Чем больше сознания, тем больше любви».

В беатотерапии, продлевая эту мысль, утверждаем: «Чем полнее беатум, тем больше любви».

С теми, кто способен на сознательную любовь, хочется на­ходиться рядом, проводить с ними как можно больше време­ни. Попадая в их ауру, мы начинаем чувствовать себя более живыми, более интенсивно ощущаем свою жизненность и наш собственный сосуд беатума пополняется.

Но чаще встречается другое, противоположное состояние, когда сосуд беатума опустошен, когда человек крайне слабо переживает свою жизненность.

Может наступить такой момент, когда сосуд беатума ста­нет совершенно пустым, человек может лишиться контакта с Бытием и даже абсолютно утратит всякое переживание цен­ности Бытия в себе, а значит, и вообще Бытия.

В этом случае человек покушается на собственную жизнь, а значит, и на жизнь другого существа, прямо или косвенно проявляет суицидальное поведение.

В психологическом смысле убийство и самоубийство — это одно и то же, потому что, убивая другого, тем самым уби­вают себя. И наоборот, суицидент не только себя хочет убить, он намерен своей смертью отомстить и ближнему. «Повесить­ся в доме обидчика» — «великая» инфантильная мечта суи- цидента, «чтобы они знали, как они меня обидели, и как я сильно страдал».

Убийство совсем не обязательно представляет действия с пистолетом, верёвкой, кинжалом или ядом. Психологическое убийство гораздо более тонкая вещь.

Например, оно незаметно совершается, когда женщина с опустошенным переживанием Бытия, фрустрированная, не­удовлетворенная, несчастная, совершившая много ошибок, [с. 113] реализует бессознательную стратегию убийства жизненности по отношению к своему ребенку.

К сожалению, так часто случается в обыденной жизни и обнаруживается в беатотерапевтическом анализе: вне беатума убийство вползает именно там, где декларируется любовь, проявляясь более всего тогда, когда мы эмоционально откры­ты, зависимы, привязаны.

Здесь уместно процитировать евангельскую максиму, что любя другого, любим и себя, ненавидя другого, ненавидим и себя, и наоборот, только из любви к себе можно научиться сознательной любви к другому.

В беатотерапии действует и полно проявляет себя прин­цип, состоящий в том, что переживание полноты бытия, беа­тум притягивает успешную, победную жизнь. Не обстоятель­ства, но состояние беатума творит счастье.

В этом вся сложность диалектики человеческой души.

Вспоминается случай из практики беатотерапии. Юноша, страдающий лейкемией, настолько сознательно и высоко, с бытийной полнотой сосуда беатума переживал это тяжелей­шее заболевание, что создал группу молодежи — больных этим заболеванием, которая помогала людям в их повседнев­ных заботах, давала возможность ценного для них группового общения. Переживание беатума этого умирающего человека было настолько полным, его контакт с Бытием в себе был на­столько глубок, что жизнь этого юноши стала поучительной и вдохновляющей для многих здоровых людей.

Но встречаем и другие примеры. Еще один клиент — ин­валид, лишившийся ноги во время аварии на производстве, утратил переживание полноты бытия в себе. Постоянно ис­пытывая душевную боль, он буквально терроризировал своих близких, угрожая суицидом, делая свою и их жизнь все более невыносимой.

А другая клиентка, страдающая рассеянным склерозом, потеряв возможность самостоятельно двигаться, изо всех сил сопротивляется недугу. Имея наполненный сосуд беатума, она вопреки болезни испытывает полноту бытия в себе и по­беждает, неся тепло, мудрость окружающим.

[с. 114] Сосуд беатума и самооценка. Интересно проанализиро­вать, как в человеке переживание беатума связано с само­оценкой. Еще раз подчеркнем, что полноту или опустошен­ность беатума сложно измерить объективными методами, но с потрясающей быстротой в моменте, здесь и сейчас, она опре­деляется каждым человеком в субъективном отчете при само­наблюдении. В субъективном восприятии это знание очевид­но: либо человек чувствует себя живущим полно, либо нет.

Негативные болезненные душевные состояния, такие, как тоска, печаль, обида, в психологии и психотерапии подробно изучались, существует масса убедительных концепций отно­сительно природы этих состояний, но они объясняют пережи­вания людей вообще, изучают обобщенного человека или группы людей.

Важно ли это? Очень. Но в беатотерапии изучаются пере­живания конкретного человеческого существа, именно по­этому отдается преимущество субъективному отчету.

Сигналом опустошенности сосуда беатума является ду­шевная боль, душевный дискомфорт.

Важно еще раз напомнить, что динамика состояния беату­ма в аспекте душевной боли может быть понята только на ос­нове принципа относительности. У каждого человека своя боль, и не важно, по каким причинам она возникает. Душев­ная боль — индивидуальное субъективное переживание.

Состояние беатума оказывает существенное влияние на все психические функции, деятельность, сознание и поведе­ние человека. Интересно рассмотреть влияние переживания беатума на самооценочный процесс.

Переживание беатума не знает линейной шкалы.

В противоположность этому к самооценкам может быть применен принцип шкалирования.

Самооценка — это оценка себя по сравнению с другими. Существуют разнообразные самооценочные шкалы, и можно экспериментально показать, что у одного человека самооцен­ка высокая, у другого низкая, у одного завышенная, а у дру­гого заниженная. Можно сравнивать самооценку с объектив­ными достижениями, с внешними оценками, самооценка мо­жет [с. 115] быть когнитивной, эмоциональной, или в виде образов. Себя можно оценивать по самым разным шкалам: здоровье, красота, ум, счастье.

Каковы взаимоотношения субъективного переживания полноты Бытия, беатума, и качества самооценочного процес­са? Как будут оценивать себя люди по разным шкалам в за­висимости от полноты переживания беатума?

Во-первых, если в какой-то момент человек испытывает чувство полноты Бытия, полное переживание жизненных сил, у него будет адекватная самооценка, он сможет реально оце­нить свои успехи и свои неудачи.

Во-вторых, при оптимальном для человека переживании полноты Бытия он начинает себя оценивать по разным, по многим шкалам.

Человек способен быть точным в анализе своих достиже­ний, может спокойно сравнить себя с другими. Даже анализи­руя какой-либо конкретный случай, может увидеть себя в бо­лее широком контексте: вспомнить, что в мире есть он сам, и есть его друг, который большего добился, а есть Микеландже- ло. Человек обретает способность спокойно признавать пре­восходство других, способность к расширенному самооценоч­ному процессу, растет критичность и адекватность самооце­нок.

Человек может быть счастливым, наслаждаться собой, признавая достоинства других, строго, серьезно, но спокойно анализируя собственные недостатки. Чем более наполнен со­суд беатума, чем более полно переживание человеком своего Бытия, тем строже его самооценки, тем более критичным он становится, тем больше он способен к адекватному и подроб­ному самооценочному процессу. И наоборот, если пережива­ние своего Бытия человеком опустошается, то тогда его само­оценочный процесс затрудняется, грубо искажается и даже может вообще прекратиться.

Сосуд беатума и самонаблюдение. Рассмотрим, как пере­живание беатума связано со способностью человека к самона­блюдению.

[с. 116] Самонаблюдение — это глубокий, разносторонний, тон­чайший анализ себя по разным шкалам, подход к себе с раз­ных точек зрения, разнообразный взгляд на самого себя. На это способен человек с полнотой переживания жизненных сил, с полнотой беатума.

Если беатум опустошен и человек чувствует душевную боль, то даже от беглого взгляда на свой внутренний мир ему становится еще больнее. И он, конечно, не будет себя дальше разглядывать, потому что боль усиливается.

Именно поэтому в состоянии опустошенного сосуда беату­ма так трудно осуществлять объективное и прогрессивное са­монаблюдение, трудно проводить анализ полученных резуль­татов.

Да, беатотерапия — процесс болезненный. Узнавать прав­ду о себе каждому из нас очень больно, ведь мы верим в об­раз себя, который сами себе создали, который является абсо­лютно ложным и приукрашенным, стереотипно-защитным.

Поэтому на первом этапе беатотерапии важно создать ус­ловия для быстрого пополнения сосуда беатума, иначе ника­кое самонаблюдение невозможно.

Сосуд беатума и механизмы психологической защиты. В состоянии полноты беатума обшение человека приобретает целый ряд особых свойств и характеристик, например, чисто­та посланий возможна только при полноте сосуда, когда чело­век имеет ресурсы к осознаванию себя в процессе общения.

А какие последствия возникают во внутреннем мире и в общении человека, когда его сосуд беатума опустошен и он испытывает душевную боль?

 

Для понимания динамики происходящих при этом процес­сов полезно провести в мыслимом эксперименте аналогию ме­жду душевной и физической болью. Представим себе, что у че­ловека образовалась рана на руке, обширная, кровоточащая рана, кожный покров нарушен. Проверим, как будет реагиро­вать больная рука, если мы будем обрабатывать её раздра­жителями разной модальности: приятным, неприятным и нейтральным.

[с. 117] Начнем с нейтрального, допустим, если мы чуть-чуть смо­чим рану чистейшей водой той же температуры, как и рана. Что мы почувствуем? Мы почувствуем легкую боль. Чуть-чуть неприятно в сравнении со здоровой рукой. Если мы польем здоровую руку водичкой такой же температуры, мы вообще ничего не почувствуем. Рана все-таки отреагирует бо­лью даже на нейтральный раздражитель. Возьмем здоровую руку и погладим. Приятный раздражитель, чувство удоволь­ствия, ласка. Если мы погладим рану, что будет? Будет очень больно. А что будет, если мы ударим здоровую руку — прият­ного мало. А если мы ударим рану — боль будет очень сильной.

Итак, к каким выводам привел нас этот нехитрый анализ? Раненая поверхность будет реагировать усилением боли при любом раздражителе: при положительном, нейтральном или отрицательном. Любое воздействие к болевому участку вызы­вает боль, такое состояние может быть названо состоянием повышенной уязвимости.

Уязвимость, состоящая в ощущении боли при любом раз­дражителе, лишает раненную поверхность возможности диф­ференциации восприятия окружающего мира. Если поверх­ность ранена, она не может различить модальность раздра­жителя, потому что на все воздействия реагирует как на болевые. Обобщая, можно утверждать, что в аспекте физиче­ского воздействия раненный участок человеческого тела, орга­низма лишается точности восприятия окружающего мира.

Что мы обычно делаем, когда у нас физическая рана? Пе­ревязываем, бинтуем, обездвиживаем. Положение повышенной уязвимости требует ограничения контактов раненой поверх­ности с окружающим миром, потому что любое воздействие будет болевым. Значит, надо рану закрыть, защищать, что мы и делаем разными способами.

С нашей душой происходит всё то же самое: если у нас в душе боль, наше психологическое состояние становится по­вышенно уязвимым, и мы лишаем себя возможности опреде­лить, кто нам враг, кто нам друг, кто нейтрален, теряем точ­ность восприятия окружающего мира. Это состояние можно [с. 118] проиллюстрировать простыми примерами, которые получены при анализе материалов самонаблюдения. Женщина, испыты­вая душевную боль, идет по улице и вдруг слышит, что за ее спиной раздается громкий смех. Она в ужасе останавливает­ся, чувствует озноб, удар где-то в солнечном сплетении и го­ворит себе: «Какой ужас, надо мной уже смеются. На кого я стала похожа?!». А группа смеющихся людей вообще ее не видела, они просто рассказывали анекдоты. Нейтральный раз­дражитель был воспринят как болевой.

Еще один пример. Мужчина в коридоре офиса встречает незнакомца, который ему доброжелательно улыбается. Чело­век, испытывающий душевную боль, начинает судорожно ду­мать: «Как-то подозрительно он на меня посмотрел. Что он от меня хотел»? На приятный раздражитель — улыбку — он от­реагировал как на болевой. Ну, а уж если такой человек на работе получил замечание от начальника, то на подобный не­гативный раздражитель он ответит резким усилением боли.

Происходит возрастание душевной уязвимости, когда в общении на психологические раздражители разных модально­стей человек реагирует как на болевые, и его душевная боль увеличивается.

Подобно тому, как мы защищаем свои физические раны, в состоянии повышенной душевной уязвимости независимо от нашей воли и сознания, автоматически, бессознательно сраба­тывают особые формы психологической защиты.

В некоторых психологических школах такие защитные ме­ханизмы общения называются буферами (20; 21; 45; 76; 77).

Ложная личность человека — это некое устройство, маши­на, которая снабжена огромным числом буферов.

В нас срабатывают определенные защитные механизмы, которые уберегают от душевной боли, но их защита символи­ческая, она нефункциональна и даёт лишь временное облегче­ние. Защитные механизмы не наполняют сосуд беатума и не повышают жизненную энергетику.

Сосуд беатума и стеротипы общения. В итоге формиру­ются такие способы и формы общения с другими людьми, при которых боль не чувствуется лишь временно, но переживание [с. 119] беатума не пополняется. Наоборот, сосуд беатума ста­новится все менее и менее наполненным. И постепенно это приводит человека к ощущению проигрыша, несчастья, к нев­розам, к психосоматическим симптомам.

Общение человека с бессознательным использованием за­щитных стереотипов приобретает совокупность негативных качеств:

— люди в общении делаются похожими друг на друга, те­ряют собственную уникальность и индивидуальность;

— на время душевная боль уходит, но скоро, в связи с не­эффективностью общения, с новой силой возвращается вновь;

— возникает переживание чуждости стереотипного сцена­рия общения собственной природе, истинным целям и наме­рениям человека;

— общение теряет творческий элемент, новизну, ориги­нальность и непредсказуемость;

— жизненная энергия буквально утекает, тратится бес­полезно и безвозвратно, человек еще больше утрачивает жизненные силы, а сосуд беатума еще больше опустошается.

При беспечном отношении человека к своей душевной боли защитные механизмы общения начинают усиленно раз­множаться, формируя и усиливая его ложную личность. Чем больше защитных механизмов, тем больше ложной личности, которая направлена только на одну бессознательную форму­лу — «все, что угодно, только не ощущать, не чувствовать ду­шевной боли».

На основе фиктивно-защитных стереотипов общения в че­ловеке на протяжении всей жизни формируются особые ме­ханичные привычки, которые постепенно становятся зависи­мостями, проявляющимися в общении.

Прежде всего, это отождествление — бессознательное втягивание, погружение в общение, отсутствие сознательно­го контроля, утрата способности видеть ситуацию отдельно от себя.

[с. 120] Отождествление — это фон, на котором формируются как стереотипы, так и связанные с ними механические привычки: отрицательные эмоции, пустая болтовня, ложное воображе­ние и ложь самому себе.

То и дело через эти вредные психологические привычки, иными словами, негативные психологические зависимости, люди, сами того не замечая, растрачивают в неэффективном общении всю свою энергию.

Клиент беатотерапии, который хотел бы овладеть искусст­вом общения, должен изучать действие в себе стереотипов об­щения, накапливая через наблюдение и маленькие перемены, через новизну общения жизненные силы, пополняя сосуд беа­тума.

Необходимо учиться разделять, прежде всего в самом себе, счастливое, радостное, сознательно выбранное поведение и механичный бессознательный стереотип.

Итак, при опустошении сосуда беатума вся присущая че­ловеку и человеческому общению красота, вся индивидуаль­ность, вся непредсказуемость, творческий характер исчезают, и вместо глубокого проживания непредсказуемости, красоты, уникальности каждого момента люди превращают общение в накатанную дорожку бессознательно зафиксированных фор­мул, свойств, характеристик.

Стереотипы общения — неблагоприятная форма психоло­гической защиты, они временно уберегают нас от душевной боли, но оставляют в царстве механичности, повторяемости, обрекают на фиктивные контакты с людьми, лишают живого переживания. Это поистине дьявольские устройства внутри человека, препятствующие его счастью.

Беатотерапия предлагает клиентам один путь — изу­чать себя и растворять механические бессознательные за­щитные механизмы, сознательно выбирать новые формы общения.