Массовая коммуникация

Массовая коммуникация порождает столь же мифологи­ческие интерпретации действительности, как и художес­твенная коммуникация. Это связано с тем, что массовая коммуникация осуществляет переход от случайного к типи­ческому, а это тот же вариант организации действительнос­ти, который наблюдается при переходе к сюжету в литера­туре. Реальный порядок фактов может не удовлетворять требованиям художественной конструкции. Одна норма (художественная) становится важнее другой нормы (досто­верности).

182 ___________ Г.Г. Почепцов. Семиотика

Массовая коммуникация мифологизирует окружающую действительность также и в следующем аспекте. Газета, но­вости на телевидении имеют ограниченный объем для раз­мещения сообщений. Однако в мире происходят миллиар­ды событий, которые в результате должны превратиться в десяток новостей. Этот процесс выбора в основе своей ми­фологизирует действительность, поскольку мы начинаем руководствоваться уже имеющимся представлением об ор­ганизации мира, под который мы подводим те или факты.

Вероятно, по этой причине особой популярностью сре­ди новостей пользуются те, которые вольно или невольно направлены на изменение картины мира. Например, войны и военные действия, извержения вулканов или исчезнове­ние самолетов.

История как наука также направлена на мифологизацию действительности, поскольку оставляет за бортом случай­ное, точнее то, что кажется случайным тому или иному ис­следователю.

Все это говорит о том, что есть определенная схема об­щей модели мира, которая начинает манифестироваться то в виде литературы, то в виде картины, то в виде телеиовос-тей, и она ничем кардинальным не отличается от художес­твенного варианта коммуникации. Новости подчеркивают специальными операторами свой принципиально реальный характер.

И новости, и миф совпадают в том, что оперируют пре­дельными величинами. Маресьев как вариант советск то мифа вполне совпадает с новостной подачей того же фак­та. Эксплуатация предельного позволяет очерчивать грани­цы нормального, границы разрешенного. И новости, и миф фиксируют нарушения пределов, чтобы подтвердить их яв­ное существование.

СООБЩЕНИЕ И ТЕКСТ

Мы живем в мире сообщений. Текст представляет собой более стандартизованный и отфильтрованный культурой или временем тип сообщения. Из-за этого одновременно

Основы семиотики

вырастает его длина, объем. Возникает тенденция к реше­нию стратегических, а не тактических задач с помощью текста, а не сообщения.

Правда, семиотики любят приводить в качестве примера тексты, состоящие только из одного слова, например, над­пись «Закрыто» на двери магазина. Главенствующей харак­теристикой текста при этом подходе служит чисто формаль­ная отъединенностъ его от других текстов. С этим вполне можно поспорить, хотя бы потому, что главной характерис­тикой единицы становятся не ее внутренние особенности, а внешние, что менее интересно чисто методологически.

Если говорить о внутренних требованиях, то текст как более долговременный тип сообщения необходимо осво­бождать от характеристик случайного порядка, сохраняя в нем характеристики системного порядка. Рассмотрим в ка­честве примера иконический уровень.

Фотография Горбачева как сообщение могла иметь ро­димое пятно. Фотография как текст канонического поряд­ка (для серии портретов членов Политбюро) уже не имела родимого пятна, признанного недостатком. Это внесение изменений в сообщение при превращении его в текст в слу­чае портрета Горбачева активно делалось в первые годы его правления. Потом от них отказались, Горбачев стал появ­ляться с «пятном», за что получил прозвище «меченого».

На фотографиях и портретах Сталина убирались оспины с лица. Знаковость резко возрастает при переходе от неофи­циального к официальному коммуникативному пространс­тву. Например, Ельцин в первом случае мог быть маркиро­ван как пьющий, но это было невозможным во втором случае. Официальное пространство будет всеми возможны­ми способами ограничивать нежелательную информацию, ускоряя обращение информации желательной.

Такое внимание к системности правительственных фо­тографий однажды привело к казусу. Во время одного офи­циального визита оказалось, что встречающие члены По­литбюро были в шляпах, а Косыгин — без, ему дорисовали шляпу. Но потом обнаружилось, что свою шляпу Косыгин держал в руке. В результате на фотографии у Косыгина по­явилось две шляпы: одна на голове, другая в руке.

184 _____ Г.Г. Почепцов. Семиотика

.Даже тип домашних фотографий (из-за этого явно по­нимаемого перехода в долговременность) меняют изобра­жаемый объект: люди хотят одеться по-другому, причесать­ся, занять ту или иную позу. Они явно формируют текст, а не сообщение.

Текст в этом плане является стратегической коммуника­ций, а не тактической. Для него становится менее значи­мым контекст восприятия, поскольку контекст приобрета­ет универсальный характер. Однако, такое сообщение не направлено на восприятие в любом контексте..

Текст также должен обладать более сильной защищен­ностью (системой защиты), чем просто предупреждение от внесения возможных изменений, то ли при его передаче, то ли при его потреблении. Тексты можно учить наизусть, как, например, в школе. Собрания сочинений дают нам кано­нические тексты. Система редактуры освобождает текст от случайных компонентов. Например, данный тип культуры считает повторы слов недостатком, следовательно, редакту­ра текста будет избавлять от них текст. В сообщении (нап­ример, в телефонном разговоре) не будет редактора, кото­рый сможет произвести эту операцию. Следовательно, для обслуживания текстов существуют определенные профес­сии, определенное количество людей работает над их защи­той от любых хаотических или непредвиденных изменений.

Репетиции спектакля направлены на создание текста, который выходит на больший объем зрителей. Текст, в от­личие от сообщения, предназначен для большего числа чи­тателей/зрителей.

Сообщение в особых контекстах может начать функци­онировать как текст. Например, переговоры пилота совет­ского самолета Г. Осиповича, который сбил южнокорей­ский лайнер, заслушивались в ООН. То есть сообщение попало в сферу функционирования текста. Но для этого его все равно предварительно подчищали американские спец­службы, чтобы убрать оттуда отсылки на то, что пилот не может понять, какой это тип самолета.

Официальная биография человека также перечисляет только канонические (нужные) факты, она выступает в роли текста. Воспоминания друзей детства дают как бы сообще-

Основы семиотики

ние, раскрывая неканонические типы поступков. Эта инфор­мация возможна уже только постфактум, например, рассказ о том, что Ландау приводил домой любовниц, а его жена наб­людала за всем, спрятавшись в шкафу. Нечто подобное было и у Хармса: придя домой, жена должна была стучаться, а ее иногда просили прийти через пятнадцать минут.

Сообщение не рассчитано на хранение, текст же прин­ципиально сориентирован на хранение, следовательно, на многократное размножение. Он не существует в единствен­ном числе, а живет во множестве копий.

Сообщение из-за узкого круга потребителей, контекс­тного функционирования обладает большей однозначнос­тью. Текст из-за противоположных ориентации может иметь многозначное прочтение.

В этом плане гадание, например, моделируется гадалкой как сообщение (то есть как индивидуально созданный ин­формационный продукт), хотя на самом деле является тек­стом (то есть универсальным информационным продуктом).

Текст в отличие от сообщения прошел процедуру анони-мизации получателя информации. Именно по этой причи­не он может употребляться в разных контекстах, а также подвергаться процессу размножения в требуемом количес­тве экземпляров.

При переходе от сообщения к тексту имеет место унич­тожение всех случайных характеристик, например, повто­ры, хезитация, то есть системность его увеличивается как на содержательном, так и на чисто формальном уровне. Вот это увеличение системности и делает его самодостаточным. Он может функционировать сам по себе. Возникает проб­лема границ, отчлененности данного текста от других.

Не менее значимой становится проблема идентичности исходного текста. Вспомним, что книгопечатание возника­ет в Европе как попытка сохранить в неизменности текст Библии, поскольку переписчики не только содействовали размножению и последующей трансляции текста, но и бы­ли причиной появления отклонений. Существуют сакраль­ные тексты, толкование которых общество доверяет только избранным лицам.

Г. Г. Почепцов. Семиотика

Текста отражают суть соответствующей цивилизации и ее стттш от других щшшшций. Сталин собственноручно правил «Историю ВКЩб)», ввода в канонический текст описание своей выдающейся роли. И это было подлинно ху­дожественным цроизведением, поскольку в нем' следовало убрать ряд фамилий, которые действительно были главными действующими лицами в тех ситуациях, в которые затем вписывалась фамилия Сталина. Мир письменный/печатный всеща более правильный, чем мир устный, поскольку он направлен на большое число прочтений. Соответственно, в человеческой цивилизации всеща действует следующее пра­вило: увеличение числа потребителей текста создает более обобщенное повествование.

Чем выше поднимается человек по иерархической лес­тнице, тем ограниченнее становится его общение с миром случайностей, с миром простых людей. Он все больше слу­шает и читает то, что ему специально готовят, т.е. растет знаковость получаемой им информации. Он все больше живет в мире текстов, а не сообщений. От реальных кон­текстов он смещается в область контекстов информацион­ных, которые в основе своей всегда будут носить знаковый характер. Даже наше восхищение природой (вроде бы ре­альный контекст) может опираться на чисто знаковые представления, что такое хорошо и что такое плохо. Нап­ример, березка как признак родной природы.

Общество может быть сориентировано на тексты, и мы будем иметь более консервативный вариант его развития, или на сообщения — и в результате перед нами будет более динамичный вариант развития. Тоталитарное общество принципиально текстовое: оно живет в рамках существова­ния одного главного Текста, который задает все возможные варианты ответов. В' этом отношении общества прошлого были более запрограммированы: их сообщения вытекают из одного Текста. Современные общества разрешают «па­раллельное» существования ряда текстов и рада сообщений. Для управления такими обществами требуются более слож­ные схемы.

Основы семиотики

ЗНАК И ТЕКСТ

Семиотика вырастает из анализа языка как знаковой сис­темы, что накладывает определенные ограничения на ее инс­трументарий. Фердинанд де Соссюр считал, что семиотика включает в себя в качестве составной части и лингвистику, занимающуюся знаками естественного языка. Однако то, что характерно для анализа языков подобного типа, слабо пере­носится на языки другого типа (языки кино, театра, живопи­си и другие языки в рамках художественной коммуникации).

В случае соссюровской семиотики (о Фердинанде де Соссюре см. дальше) базовым является Язык, а тексты, ос­нованные на нем, являются вторичными, вытекающими из наличия языка, данного заранее.