Глава третья 10 страница

_________________ ПОЗДНЕПЕРВОБЫТНАя ОБЩИНА_______________ 319

Качественно новый период в истории побережья начался с ру­бежа IV—III (сер. III) тыс. до н. э., когда наряду с маленькими об­щинами в 50—100 человек появились и крупные, насчитывающие 500—1000 и более человек. Последние зафиксированы, например, в Асперо (13 га) и Асии (30 га). Поселок Лсия состоял из нескольких домов диаметром 15—25 м и площадью 200—450 кв. м. В этот период наряду с прежними полуземлянками появились и наземные дома из камня, сырцовых кирпичей или плетенки, обмазанной глиной. На­метился переход от круглых и овальных жилищ к прямоугольным. Встречались и жилища на искусственных глиняных платформах. Все это вместе с обнаружением сложных церемониальных построек и крупных могильников со следами имущественного расслоения по­зволяет предполагать определенный уровень социальной стратифи­кации. По мнению некоторых специалистов, наиболее крупные об­щины III тыс. до и. э. уже могли считаться вождествамн.

Многие исследователи считают, что на перуанском побережье со­циальная стратификация возникла не столько на основе земледелия, сколько на основе рыболовства и развитого морского промысла. Пер­вые виды культурных растений (фасоль, тыквы) изредка > начали встречаться на побережье в IV (втор. пол. IV — пер. пол. III) тыс. до п. э. В первой половине III (втор. пол. III) тыс до н. э. их набор стал значительно разнообразнее: появились хлопчатник, новые ви­ды фасоли, лукума, а к концу этого периода — батат, ачира и, наконец, маис. При этом общий характер многих прибрежных поселков, обя­занных своим местоположением прежде всего морской хозяйствен­ной ориентации, а также особенности их материальной культуры (многочисленные находки сетей, грузил, поплавков, рыболовных крючков и пр. и пищевых остатков — разнообразные виды рыб, мол­люсков, морских млекопитающих) как будто бы свидетельствуют о господстве присваивающего хозяйства, которое п определяло образ жизни прибрежных жителей. Лишь в некоторых прибрежных посел­ках первой половины III (втор. пол. ПТ) тыс. до н. э., например в Лос Гавплапес, разведение маиса играло относительно большую роль. И все же, судя по некоторым расчетам ²⁰⁰, наиболее крупные прибрежные центры пе могли существовать на основе одного лишь приморского хозяйства и их расцвет во второй половине III (ко­нец III) тыс. до п. э. до известной степени был связан с разведени­ем маиса.

Считается, что земледельческий образ жизни окончательно побе­дил на побережье лишь во второй половине III (нач. II) тыс. до н. э., когда здесь распространились относительно крупные разновид­ности маиса (длина початков от 2, 5 до 9, 4 см) и появились различ­ные системы орошения (лиманное, ирригационное п др.). Характер поселков и, видимо, социальной структуры с переходом к развито­му земледелию изменялся лишь постепенно. Во II тыс. до н. о. на­блюдалось развитие тех традиций, которые уже сложились в обще­стве рыболовов к середине III (к нач. II) тыс. до н. э. Появились

320___________________________ Глава четвертая

значительные по размерам поселки (Чукитанте, 50 га) с населени­ем в 3—4 тыс. человек²⁰¹.

Земледелие проникло на перуапское побережье из области Цент­ральных Анд, где оно стало важным видом мпогоресурсиого хозяй­ства ужо к середине IV (к нач. III) тыс. до н. э. В это время у гор­цев кое-где уже имелись одомашненные морские свинки, шел про­цесс доместикации гуанако. Сезонный подвижный образ жизни все еще сохранялся, но некоторые поселки отличались особенно круп­ными размерами. Основные сельскохозяйственные растения были представлены во второй половине V—IV (в IV) тыс. до н. э. несколь­кими видами фасоли и тыквы, перцем, маисом, некоторыми клубне­плодами (картофель, улыоко, хикама) и рядом других. В III (втор, пол. Ill —нач. II) тыс. до п. э. земледельческий образ жизни оконча­тельно победил в отдельных горных районах, где возникли кругло­годичные поселки с развитым домостроительством. В этот период до­ма уже стали по большей части наземными, хотя и сохранили: круг­лую форму. Кое-где появились святилища. Котос, например, уже к середине III (к концу III) тыс. до н. э. представлял собой крупное поселение с церемониальными постройками, а со второй половины III (во II) тыс. до н. э. там зафиксировано строительство пирамид или ступенчатых платформ. Совершенствовалась и земледельческая, техника: к началу II (ко втор. четв. II) тыс. до п. э. в некоторых местах возникла примитивная ирригация, в частности, в виде тер­расного земледелия. К этому времени в горах появилось прядение на примитивном ткацком станке и зародилось гончарство. На побе­режье керамика также была известна с 2000 (1700) г. до н. э.²⁰²

Судя по недавним исследованиям в Эквадоре, дихотомия побе­режье — горы наблюдалась и там, а тенденции развития там в целом напоминали перуанскую картину²⁰³. Во второй половине IV (к кон­цу IV) тыс. до н. э. побережье Эквадора было занято культурой вальднвия, включавшей небольшие общины рыболовов, живших в маленьких шалашевидпых домах. Это население уже владело гон­чарным искусством, древнейшим па территории Америки. Предпо­лагается, что корни культуры вальдшшя лежали в горах. При на­личии у ее носителей многоресурспого хозяйства на побережье у них преобладали рыболовство п морской промысел, а во внутренних рай­онах — охота, собирательство и, возможно, земледелие, включавшее разведение маиса, тыквы-горляпки, ачиры, хлопчатника и т. д. Во вто­рой половине III (в нач. II) тыс. до п. о. земледельцы уже строили дамбы, осуществляя таким образом некоторый контроль за водой. Земледелие могло стать одной из предпосылок формирования к кон­цу III (пер. пол. II) тыс. до п. э. довольно крупных поселков, как, например, Риал Альто, занимавший 12 га. В Риал Альто строились овальные наземные жилища столбовой конструкции площадью до 100 кв. м. Предполагается, что там было от 50 до 100 таких домов, в которых размещалось 1500—3000 человек. Обнаружены как будто бы п крупные общественные здания, стоявшие в центре поселка. Ис-

_________________ ПОЗДН ЕПЕРВОБЫТНЛЯ ОБ ЩИНА________________ 321

следователи находят в культуре вальдивня истоки многих форм ма­териальной и духовной культуры, характерных для индейцев тропи­ческих районов Южной Америки (бороро, уитото, группы же и др.). Если в культуре вальдивия действительно имелось развитое зем­леделие (а этот факт, по мнению некоторых ученых, не является окончательно установленным), то это заставляет предполагать су­ществование более раннего земледельческого центра в горах Эква­дора и Колумбии. Возможно, обнаружится еще один микроочаг, по­добный центральноандпйскому.

Иа побережье Колумбии и Венесуэлы сдвиг к использованию морских ресурсов наметился в VI (V) тыс. до н. э., а еще через две тысячи лет здесь появились многочисленные сезонные стоянки ры­боловов, обитавших в легких тростниковых хижинах. На месте этих стоянок со временем накапливались крупные раковинные кучи. Од­на из них в Пуэрто Хормига была диаметром 80 м и площадью в 5000 кв. м. Местные жители в больших количествах повили рыбу, собирали моллюсков и охотились на крокодилов, черепах, птиц и т. д. Керамическое производство возникло здесь к середине IV (кон. IV) тыс. до п. э. В первой половине II (ко втор. пол. II) тыс. до н. э. рыболовы освоили уже не только побережье, но и соседние остро­ва ²⁰⁴.

Исходя из того, что рыболовы занимались интенсивным собира­тельством растений, некоторые авторы (Г. Рейчелъ-Долматов) их-то и считают «первооткрывателями» местного земледелия. По мнению других специалистов, земледельцы пришли на побережье из Цент­ральной Амазонии (Д. Лэтрап) или с запада и юго-запада, из Ко­лумбии и Эквадора (Ф. Ольсен). Как бы то ни было, разведение горького маниока возникло в Колумбии и Западной Венесуэле не позднее первой половины II (II) тыс. до п. э., так как во второй поло­вине II (на рубеже II — I) тыс до н. э. остатки его культурной раз­новидности уже фиксировались на перуанском побережье. Кроме того, во второй половине III (кон. III) тыс. до и. э. в поселках па среднем Ориноко появились керамические противни, служившие для приготовления лепешек и муки из маниока. В третьей четверти II (с кон. II) тыс. до п. а. они уже имелись на побережье Колумбии и Западной Венесуэлы, на протяжении I тыс. до н. э. распространи­лись в Восточной Венесуэле, к середине I тыс. до н. э. были извест­ны в верховьях Амазонки, а к концу I тыс. до н. э. — на р.Укаяли и на Антильских о-вах. Некоторые авторы считают, что эти протнв-ни были нужны не столько для обработки маниока вообще, сколько для приготовления из него особого вида муки (фарина). Если это так, то их появление могло свидетельствовать об относительно высо­кой стадии культивации маниока.

В начале I тыс. до н. э. па памятниках Колумбии и Западной Ве­несуэлы противни исчезли, зато появились многочисленные зерно­терки и куранты (метате и манос). А во второй четверти I тыс. до п. э. на среднем Ориноко уже бесспорно возделывали маис. Некото-

•' История первобытного общества

322 Глава четвертая

рые исследователи интерпретируют это как смену маниокового зем­леделия маисовым. Видимо, картина здесь была сложнее, так как араваки, например, применяли.зернотерки и куранты для растира-ния не только маиса, но и мяса, и овощей, а обработка маниока не обязательно требовала использования противней. Кроме того, раз­ведение маиса н маниока вполне возможно в рамках единого хозяй­ственного комплекса. Некоторые араваки, например, выращивали на новом участке в первый год маис и фасоль, а во второй — маниок и бананы. Другое дело, что низменности Восточной Венесуэлы, Гви­аны, Суринама и Антильских островов больше подходили для куль­тивации маниока, а возвышенности и предгорья Колумбии и Запад­ной Венесуэлы — для маисового комплекса. Однако судя по этногра­фическим данным, местное индейское население не придерживалось строго итого экологического разграничения. В начале XVII в. на по­бережье Гвианы индейцы, например, выращивали и маис, и маниок, причем урожаи маиса достигали внушительной цифры (сам-1000, сам-1500). К сожалению, имеющиеся археологические данные не позволяют полностью воссоздать облик местных древних земледель­ческих комплексов.

По-видимому, первоначально индейцы выращивали культурные растения на небольших прпдомных участках, которые до недавнего времени сохраняли большое значение в их земледельческой системе. Земледелие имело богарный или лиманный характер. Основным ору­дием была палка-копалка. Позже с ростом населения началась ко­лонизация новых земель. Тогда-то в лесных районах и возникло под-сечно-огневое земледелие и связанные с ним чакрас — участки, ос­вобожденные из-под растительности и временно превращенные ран­ними земледельцами в поля ²⁰⁵.

Иной характер имели изменения земледельческого комплекса в пойменных долинах, где применению прежней техники мешали силь­ные паводки и тяжелые почвы. По мнению А. Зукки, в этих услови­ях больше подходил маис, имеющий короткий срок созревания. Поз­же, когда люди научились разбивать огороды на искусственных на­сыпях, появилась возможность для нового широкого распространения маниока. Такие искусственные поля возникли во второй половине I тыс. и. э. на севере Колумбии, в прибрежной зоне Суринама, на во­стоке Боливии, в Западном Эквадоре, наконец, на о. Маражо в устье Амазонки²⁰⁶. Эти сооружения были в особенности характерны для араваков. Они требовали высокого уровня организации общества, и не случайно древние испанские хроники сообщают о сложных общц-ственных структурах у араваков севера Южной Америки и Антиль­ских островов. Некоторые специалисты предполагают, что и ран­ние волны культиваторов маниока (культуры барраикос и саладеро) в I тыс. до н. э. тоже были связаны с расселением араваков.

Еще один древнеземледельческий центр, возникший в докерами-ческий период, располагался в Северо-западной Аргентине. Предпо­лагается, что именно там были введены в культуру ачпра, ахи, ара-

_________________ ПОЗДНЕПЕРВОБЫТНАЯ ОБЩИНА_______________ 323

хис, фасоль-канавалия и некоторые другие растения. К сожалению, этот район изучен еще весьма слабо. Известно лишь, что еще в VII (VI) тыс. до н. э. местное население занималось интенсивным собирательством съедобных растений. Наиболее ранние находки ке­рамики и следов земледелия здесь восходят к I тыс. до н. э. Люди жили в небольших поселках, состоявших из 2—5 круглых каменных наземных домов пли землянок. Во второй половине I тыс. до н. э. в этом районе появились террасные поля, стали возводиться курга­ны и церемониальные платформы, свидетельствующие о развитии социальной стратификации.

К чилийским прибрежным рыболовам земледелие проникло на рубеже нашей эры. Последние волны расселявшихся земледельцев прокатились по южному и восточному побережью Бразилии и захва­тили районы р. Параны во второй половине I — начале II тыс. до н. э. Они были связаны с тупигуарани, культура которых сформиро­валась в Западной Паране.

6. Хозяйство и материальная культура ранних земледельцев-скотоводов и высших охотников-рыболовов-собирателей (Общие итоги)

Общества, относящиеся к ХКТ ранних земледельцев и скотово­дов, до недавнего времени сохранялись на Новой Гвинее и в отдель­ных районах Юго-Восточной Азии, Южной Азии, Африки и Амери­ки. Общества высших охотников, рыболовов и собирателей описаны этнографами в Калифорнии, в некоторых районах Новой Гвинеи, в низовьях Амура и на Оби, бассейне Конго и низовьях Нигера в Аф­рике. К ним же относились отдельные группы прибрежных эскимо­сов, ительмены Камчатки до XVIII в. и т. д. Соответствующие этно­графические материалы, в особенности те, которые можно рассмот­реть в динамике, позволяют проверить, уточнить и глубже понять выявленные по археологическим данным закономерности развития хозяйства и материальной культуры первобытного общества и осо­бенности расселения древних людей. Кроме того, они позволяют рас­смотреть материальную культуру первобытности в социальном кон­тексте, осветив ряд интереснейших проблем, до сих пор мало изу­ченных археологически.

В разных местах земледелие возникло в разной природной и со-цио-культурпой обстановке и имело дело с разными видами расте­ний. Не удивительно, что первичные системы земледелия могли от­личаться друг от друга. В некоторых местах древнейшее земледелие могло иметь богарный характер, т. е. посевы производились накану­не дождей. Иногда для повышения плодородия почвы траву и ку­старники на таких участках предварительно поджигали, что свой­ственно паловому земледелию²⁰⁷. В других районах люди начали 11*

324 Глава четвертая

сажать растения во влажные почвы, расположенные поолизости от естественных водоемов (болот, озер и пр.). На этой основе возникло саево-ручьевое, или лиманное, земледелие, которое впоследствии привело к развитию целенаправленных ирригационных работ ²⁰⁸.

Как говорят археологические данные, посадка растении во влаж­ные болотистые почвы была широко распространена во многих пер­вичных земледельческих очагах. Она производилась в древней Пе­редней Азии, например в Али-Коше и Телль-Асуаде. Не исключе­но, кстати, что и приуроченность натуфийскпх поселков Палестины к болотистой местности²⁰⁹ была связана с зарождением культива­ции растений. Древнейшие земледельческие системы в Африке так­же возникли на хорошо обводненных участках и до определенной степени были связаны с лиманным орошением²¹⁰. В аналогичных ус­ловиях, по мнению многих специалистов, в Южной и Юго-Восточной Азии производились древнейшие посадки влаголюбивого риса, сухо­дольные сорта которого были выведены позже²¹¹. Население Север­ного Китая, заимствовавшее рис с юга в позднем неолите, выращива­ло его первоначально в болотистой местности. Наконец, становле­ние земледелия в Мезоамерике тоже было связано с обработкой влажных почв и некоторым контролем за водой²¹². Таким образом, все фактические материалы заставляют отвергнуть гипотезу о том, что древнейшей земледельческой системой была подсечно-огневая. Гораздо правдоподобнее звучит предположение С. А. Семенова, по которому иодсечно-огпевое земледелие развилось из палового. Это. несомненно, происходило при распространении земледелия из пер­вичных очагов доместикации растений в окружающие лесистые об­ласти ²¹³.

Другой особенностью первичного земледелия были характерные для него смешанные посевы. Небольшие придомиые огороды, плот­но засаженные самыми разнообразными растениями (зерновыми, зернобобовыми, клубнеплодами и пр.), до недавнего прошлого были широко известны у многих народов тропического пояса в Африке, Юго-Восточной Азии, на Новой Гвинее и в Америке ²¹⁴. Этот способ сева имел целый ряд преимуществ: он положительно влиял на поч­ву, повышая ее плодородие, позволял максимально использовать зе­мельную площадь, допускал активную интродукцию новых растений и эксперименты с ними, гарантировал постоянный урожай, мало уяз­вимый от капризов погоды. Такие огороды отличались большой ста­бильностью и могли использоваться относительно долго. Однако они имели и существенный недостаток: будучи невелики по размерам, они не могли обеспечить основные потребности населения в пита­нии. Урожай с них служил лишь подсобным целям. Так, сорко Афри­ки, шаванты Бразилии и марипданим Новой Гвинеи проводили на огородах лишь по несколько недель в году, выращивая здесь расте­ния для церемониальных целей. Остальное время года они вели бродячий пли полуоседлый образ жизни, добывая основную пищу охотой, рыболовством и собирательством.

^________________ ПОЗДНЕПЕРВОБЫТНАЯ ОБЩИН А_______________ 325

Впоследствии с возрастанием роли земледельческой продукции наряду с придомными огородами возникла система более крупных нолей, где выращивались только основные сельскохозяйственные культуры. В Амазонии такие поля получили название «чакра» и бы­ли связаны уже с подсечно-огневой системой. Они давали урожай, гораздо больший, чем прпдомпые огороды, однако истощались гораз­до скорее (через 3—4 года), что требовало освоения все новых и новых земельных участков. Судя по этнографическим материалам из Юго-Восточной Азии, на таких полях также иногда практикова­ли смешанные посевы²¹". В горах Новой Гвинеи до появления бата­та преобладали смешанные посадки таро, банана, сахарного трост­ника и т. д., а после его введения, когда батат стал основной пищей горных папуасов, в ряде областей получили преобладание монокуль­турные поля, засеянные бататом. На ту же линию эволюции указы­вают древнейшие палеоботанические находки из Передней Азии и Европы. 'Гак, недавние исследования в Синджарской. долине пока­зали, что в VII (VI) тыс. до и. э. там производились смешанные по­севы разных видов пшеницы и ячменя и лишь в VI — V (V⁷) тыс. до н. э. возникли их раздельные посадки на особых полях²¹⁶. Таким образом, тенденцию к раздельным посадкам следует связывать с со­вершенствованием методов земледелия на определенной стадии его развития.

В то же время и после распространения монокультурных посадок огороды со смешанным набором растений долго еще сохраняли важ­ное значение. Например, у энга Новой Гвинеи монокультурные поля снабжали население основной массой растительной пищи, а огороды со смешанными посадками служили престижно-ритуальным целям и располагались рядом с мужскими домами²¹⁷.

До тех нор пока плотность населения была невелика, а свобод­ных земель было относительно много, земледелие имело экстенсив­ный характер и не наблюдалось сколько-нибудь серьезных попыток искусственно повышать плодородие почвы, продлевая тем самым срок использования поля. В этих условиях поля забрасывались на длительное время (до 10 и более лет). Однако с возрастанием осед­лости и увеличением плотности населения сроки залежи все более сокращались. Это потребовало совершенствования техники земле­делия и искусственного повышения плодородия почв. Некоторые ав­торы полагают, что именно в этих условиях в отдельных местах мо­тыга заменила палку-копалку, а еще позже сменилась более эффек­тивным плугом²¹⁸. В других областях совершенствование земледель­ческой техники могло принят!, иные формы. В горах Повой Гви­неи, например, формирование системы постоянных полей сопровож­далось возведением специальных грядок, развитием дренажных со­оружений и пр., при том что палка-копалка сохрапила роль главного земледельческого орудия.

Различные системы земледелия, таким образом, требовали раз­ного набора орудий и технических приспособлений. Для зернового

326____ Глава четвертая

и зернобобового земледелия были характерны палки-копалки, моты­ги, лопаты и топоры-тесла, для обработки зерна — каменные зерно­терки и куранты, песты и ступки, а для сбора урожая — жатвенные ножи п позже — серны. Последние изготовлялись на большей части западной половины Старого Света с помощью вкладышевой техники, а в восточной его половине (Восточная и Юго-Восточная Азия) бы­ли представлены цельными орудиями сегментовидной пли трапеци­евидной формы. Впрочем, первоначально урожай собирали руками без помощи искусственных орудий, по археологическим данным ото известно, например, у ранненеолитических обитателей Молдавии (пос. Сороки), а по этнографическим — у ламет Лаоса. Зерновому земледелию повсюду сопутствовали приспособления для хранения зерна: ямы-хранилища или же наземные амбары разных типов.

Орудийный набор, связанный с культивацией клубнеплодов, от­личался большей бедностью. Например, папуасы использовали для этого каменные топоры, тесла и ножи, деревянные палки-копалки и кое-где лопаты и очень редко — мотыги с наконечниками из дерева или из раковин²¹⁹. Каких-либо специальных орудий для обработки растений у них не было. У горных папуасов почти нигде не было и средств для длительного храпения пищевых запасов. Они вырыва­ли созревшие клубни каждый день по мере надобности в количест­ве, необходимом для дневного пропитания. Зато прибрежные папуа­сы умели хранить ямс в хижинах в течение нескольких месяцев.

В тех районах, где использование культурных растений предпо­лагало предварительное удаление из них токсичных веществ, как в случае с горьким маниоком у индейцев Южной Америки, был вы­работан своеобразный комплекс орудий для обработки растительной пищи. В северных paiionax Южной Америки в него входили дере­вянные терки, оснащенные каменными или растительными острия­ми, рукава или циновки, сделанные из растительных волокон, и ке­рамические противни, а в прошлом — заменявшие их каменные плитки. Все это было необходимо для обезвреживания маниока и из­готовления из пего лепешек и муки (фарипа). В виде муки и лепе­шек маниок можно было долго хранить, брать с собой в путешествие и обменивать ²²⁰.

Скотоводство получило распространение в более узком регионе, чем земледелие, и на первых порах было тесно с ним связано. Для ран­него скотоводства было характерно содержание небольшого количе­ства в основном мелких животных (козы, овцы, свиньи, морские свинки), но в некоторых регионах этот комплекс дополнялся и более крупными видами (крупный рогатый скот, гаял, балийский скот, буйвол, лама, альпака). На первых порах уход за скотом сводился к минимуму, и скот в основном находился на вольном выпасе. Позже с увеличением плотности полей и ростом размеров стада возникла необходимость охраны полей от домашних животных. Для этого, с одной стороны, стал осуществляться более постоянный надзор за нолями, в некоторых случаях земледельческие участки начали окру-

_________________ ПОЗДНЕПЕРВОБЫТНЛЯ ОБЩИНА_______________ 327

жать изгородями. С другой стороны, возникли специальные загоны для скота, определенные земельные участки стали отводить под пастбища, а скот попал иод надзор специальных пастухов, которыми чаще всего служили подростки и гоноши. Отдельные мелкие домаш­ние животные на первых порах ночевали, как правило, в жилых домах, где для них отгораживались специальные отсеки. Стойла воз­никли гораздо позже²²¹.

Наряду с земледелием и скотоводством относительно большое значение продолжали сохранять охота, рыболовство и собиратель­ство. Гак как домашних животных вначале было мало и специально на мясо их почти не убивали, главными источниками белковой пи­щи во многих районах служили охота и рыболовство. Последние иг­рали особенно высокую роль там, где скотоводства вовсе не было, например, в низменностях Южной Америки. Однако с развитием земледелия, которое отнимало много времени, и энергии, охота про­изводилась все реже и реже, хотя потребность в мясе по только не уменьшилась, но напротив, возросла в связи с общим ростом насе­ления. В этой обстановке усилилось значение мяса как церемони-ально-ритуальной пищи. Возникла необходимость в совершенство­вании охотничьего оружия и методов и организации охоты. Для ран­неземледельческих обществ стали характерными коллективные пе­риодические охоты, устраивавшиеся для обеспечения мясом празд­ников или важных ритуалов.

Сходная картина наблюдалась и в рыболовстве с той лишь раз­ницей, что рыболовство более соответствовало земледельческому об­разу жизни, также способствуя оседлости. Поэтому в благоприятных для рыболовства районах оно несколько потеснило охоту как более эффективный способ получения белковой пищи.

Собирательство также служило важным дополнением к земле­делию, а в случае неурожая и голода было способно даже временно заменить его, что по раз отмечалось многими этнографами. Одним из важных направлений собирательства была добыча меда диких пчел, широко известная у ранних земледельцев Америки, Африки и некоторых других областей. В отдельных случаях на этой осно­ве возникло примитивное пчеловодство. Оно до спх пор встречается у некоторых народов Африки (например, у маджангир), которые изготовляют деревянные улья и подвешивают их на деревьях. На­ряду с целым рядом культурных растений (ячмень, просо, рис, ма­ниок п др.) мед играл большую роль в производстве увеселительных напитков, применявшихся для социально-престижных целей у мно­гих народов мира.

Vpoiienb жизни развитых, охотников—рыболовов — собирателей также существенно отличался от той картины, которая была свой­ственна низшим охотникам и собирателям. Главными достижениями первых являлись более эффективные методы охоты и рыболовства, создание для них более совершенных орудий и применение разнооб­разных способов хранения пищевых запасов. Для добычи рыбы ис-

328 _______ Глава четвертая

пользовались такие методы, как лучение с лодок или далеко выдви­нутых в воду специальных помостов, загоны больших косяков в спе­циальные запруды, глушение рыбы с помощью растительных ядов. На морских побережьях рыбу часто ловили сетями или гарпунили с лодок. Довольно широко были распространены и удочки с самыми разнообразными крючками. Охота па морского зверя (моржей, тю­леней и особенно китов) отличалась еще большей сложностью и тре­бовала особых навыков.

Для сухопутной охоты также применялись многочисленные хит­роумные сооружения н приспособления: ловушки, капканы, силки, сети, загоны и т. д. Во многих местах для загонных охот строились специальные изгороди из прутьев или камней, а сама охота часто проводилась с использованием огня. Так, паюте гнали антилоп на специальную площадку, окруженную забором или кучей камней, а потом ее поджигали. Некоторые калпфоршшцы производили такие охоты осенью, поджигая обширные пространства степей и загоняя животных во влажную местность, где их поджидали притаившиеся охотники. В других местах (у папуасов, лопарей и т. д.) с помощью изгородей люди направляли обезумевших животных в ямы-ловуш­ки или реки и озера, где их и добивали.

Развитие плетения позволило изготовлять разнообразные сети и силки, с помощью которых люди успешно охотились на птиц.

Полученные этими эффективными способами излишки мяса и рыбы заготавливались впрок. Их сушили, коптили, вялили и храни­ли в специальных ямах, каменных цистах или на помостах. Дикие растения обрабатывались самыми разнообразными способами и ча­стично также предназначались для храпения. Так, паюте и кали-форнийцы делали лепешки из зерен и желудей, сушили ягоды, а ко-репья и сосновые орешки запаковывали в кожаные метки и держа­ли в больших ямах в зимних поселках. У некоторых калттфорнийдев для желудей имелись особые деревянные амбары, мало чем отличав­шиеся от аналогичных сооружений, известных у земледельцев.

Универсальным видом транспорта в неолите являлись лодки, наиболее важными транспортными артериями служили водные пу­ти. В северных районах кое-где возник и санный транспорт, а ме­стами для передвижения люди использовали лыжи. Сани и воло­куши первоначально передвигались силами самих людей, и, видимо, лишь в позднем неолите для этого начали применять домашних животных.

Изменения в образе жизни нашли яркое отражение в характере домостроительства. За отдельными исключениями, здесь отмечались следующие почти универсальные тенденции: 1) переход от охот­ничьих наземных шалашей к более прочным и долговременным зем­лянкам и полуземлянкам, а от них — к наземным домам (впрочем, среднее звено этой цепи в некоторых районах отсутствовало); 2) из­менение формы жилища от округлой к квадратной или прямоуголь­ной; 3) постепенное разрастание однокамерных домов и превраще-

_________________ ПОЗДНЕПЕРВОБЫТНАЯ ОБЩИНА_______________ 329

нпе их в многокамерные. Первая тенденция была прямо порождена процессом оседания, т. е. укреплением связей с более узкой, чем раньше, территорией. Раннеземледельческий образ жизни основывал­ся на сезонном хозяйственном цикле, который, как и прежде, часто требовал перехода с места на место. Однако бродячие охотники и собиратели не возвращались на одно и то же место с топ же регу­лярностью, как ранние земледельцы. Поэтому у первых далеко не всегда встречались базовые поселки. Напротив, для ранних земле­дельцев и высших охотников — рыболовов — собирателей наличие базовых поселков стало закономерностью, хотя первоначально эти поселки и не являлись круглогодичными. Сюда люди возвращались регулярно в определенные сезоны года, для чего им и требовались более прочные и долговременные дома, чем легкие хижины охотни­ков. Такими домами и служили чаще всего землянки и полуземлян­ки, но в отдельных случаях эти дома были представлены уже на­земными конструкциями.