Развитие свободы

У свободы есть внутренние и внешние ограничения. Внутренние определяются укоренившимися потребностями (общение и одиночество, хобби, сон, спорт и многое другое). Внешние ограничения диктуются режимом жизни семьи, школы, характером общения. Свобода тяготеет к безграничности. Она стремится захватить всю личность, все ее силы: психические, интеллектуально-эстетические, физические. Она, как горный поток, сама расширяет границы своего движения, отбрасывая все ненужное, все мешающее ей.

Когда я восьмикласснику Коле предложил за полгода пройти весь курс восьмого и девятого классов, он спросил:

— Наверное, понадобится много времени?

— Придется заниматься и вечерами, и вставать в пятом часу утра...

— Каждый день?

— Думаю, что да. Но игра стоит свеч. Ты в начале жизненного пути, а тебе уже приклеили ярлык хулигана, лентяя,

психически ненормального. Поверь, это не так. Ты должен доказать обратное...

— Я никому ничего не хочу доказать.

— Себе.

— Себе — это другое дело. Себе — хочу. И даже очень.

— А родителям?

— Родителям ничего не докажешь. Они как пилили, так и будут пилить до конца жизни...

— Ерунда. Я родителей беру на себя. С завтрашнего дня, если мы набросаем с тобой программу твоего саморазвития, родители перестанут вмешиваться в твою жизнь... Ты почувствуешь себя другим человеком. Мужчиной.

Мы составили программу, а через две недели Коля поступил в школу-экстернат, где успешно стал реализовывать намеченный план.

Колина свобода предъявила к подростку бескомпромиссные жесткие требования, поглощая, а может быть, и уничтожая те потребности, которые мешали его развитию: чрезмерное общение со сверстниками, длительный сон, хобби. Внутренняя и внешняя свободы вступали в единоборство, и эта борьба чувств, притязаний, разума, различных энергий порождала в подростке новые качества, новую раскованность, новую волю.

Пока о любви к возможностям настоящего саморазвития не может быть речи. Когда Коля почувствовал свою силу, свои способности преодолевать различные образовательные трудности, значительно выросла его самооценка. Появилась потребность самолюбования и даже некоторого назойливого самоутверждения. Я предупредил родителей:

— Коля делает успехи. Но есть и опасности: он скоро вам на голову сядет.

— Уже сел, — сказала мать. — Раньше мы ругались по поводу того, что он мало занимался. А теперь грубит по каждому пустяку. Кричит: «Не лезьте в мою жизнь... Я взрослый». Вчера сказал, что, возможно, в субботу не будет ночевать дома. Что делать?

Надо пережить все это и смириться с тем, что Коля взрослеет. Что касается ночевки у товарища, надо поговорить с родителями его друзей, да и с Колей я бы посоветовался: «Нам, родителям, трудно привыкнуть к твоему новому поведению. Оно нам нравится, но мы бы хотели, чтобы ты получше к нам относился, не заставлял бы волноваться...». Одним словом, надо идти по линии сближения, а не конфликтов. Надо доверять ребенку, любить его самостоятельность.

В народе говорят: «Любовь зла...». Любовь к своим потенциальным возможностям может доставить и детям, и родителям немало огорчений. У Коли, в частности, круг сверхзадач стал расширяться. Он увлекся боксом. Снова родители в отчаянии: «Пришел с расквашенным носом. Дрался на улице... С утра до вечера колотит грушу...». А Коля выигрывает бой за боем, притязания повышаются, любовь теперь уже к своим физическим данным, к своей силе, к своему телу растет как на дрожжах. Я говорю родителям:

— Все это прекрасно! Коля растет смелым, сильным, умным, самостоятельным. Любви к себе надо учить. И это, возможно, самое трудное учение.

Но нам теперь настала пора вспомнить о смиренномудрии, о самом тяжком грехе — гордыне. Коля мне однажды заявил:

— Этого я никогда не пойму. Я хочу утверждаться. Во всем.

Лицо его стало суровым. Я понял: мои сверхзадачи, мое влияние на какой-то период закончено — человек вступал в новую фазу своей жизни.