Героизм и подвижничество

Истинная нравственность и подвижничество неразрывны. Можно было бы без преувеличения сказать, что вся оте-

чественная культура, трагичная по существу, есть величайшее подвижничество. Подвижничество, какого не знала ни одна общественная формация, ни одна страна, ни одна народность. То есть у других народов подвижничество и героизм, возможно, не менее величественные, но они другие, ибо строятся на иной основе.

Сравним для начала двух авторов, написавших на эти темы. Томас Карлейль, выдающийся английский мыслитель-моралист, автор книг «Этика жизни», «Герои, почитание героев и героическое в истории», «Прошлое и настоящее», разрабатывал проблемы смысла жизни, веры и безверия, ценности личности, смерти и бессмертия, свободы и насилия, подвижничества и героизма.

Не ошибусь, если скажу, что по названным проблемам работал и выдающийся русский философ Сергей Николаевич Булгаков, он же отец Сергий, один из крупнейших представителей русской культуры XX столетия. Его труды — «Философия хозяйства», «Героизм и подвижничество», «Апока-липтика и социализм» и др.

У Томаса Карлейля герои — это те, кто движет культуру, прогресс, человечество, религии, общественные движения, — это Магомет и Лютер, Данте и Шекспир, Руссо и Берне, Наполеон и Кромвель. Всемирная история есть история великих людей, отмечает Карлейль, и разъясняет: «Они, эти великие люди, были вождями человечества, воспитателями, образцами и, в широком смысле, творцами всего того, что вся масса людей вообще стремилась осуществить, чего она хотела достигнуть; все, содеянное в этом мире, представляет, в сущности, внешний материальный результат, практическую реализацию и воплощение мыслей, принадлежавших великим людям, посланным в наш мир. История этих последних составляет поистине душу всей мировой истории».

Я читал Карлейля и поражался ясности и простоте его логики: чтобы мир шел по правильному пути, нужны люди типа Кромвеля и Шекспира, люди честные, самоотвержен-

ные, готовые к самопожертвованию. Это люди, для которых свобода превыше всего, для которых любовь к отечеству, к правде, к человеческим дарованиям является высшей ценностью.

У С. Н. Булгакова совсем иная точка отсчета. Булгаковский героизм соединен с чувством вины, с покаянием. Русский героизм искорежен, с одной стороны, полицейским государственным режимом, а с другой — мучительными разладами в душах людей. В качестве примера — духовный отец русской героической интеллигенции Белинский с его жаром сердца, готовностью пожертвовать собой, неверием и сомнениями, с безрассудной горячностью. Русский героизм создает атмосферу жертвенности, атмосферу духовной слепоты, когда все мечутся, не зная, каким путем идти. Уже в юном возрасте страдания и гонения канонизируют героя в собственных глазах, и он как бы с ранних лет приуготовлен не к победам, а к поражениям, к мученичеству. Булгаков осуждает героизм внешний, героизм по западному образцу, когда герой превращается в сверхчеловека, «становящегося по отношению к ближним своим в горделивую и вызывающую позу спасителя». Булгаков осуждает «скоропалительный» героизм, когда молодые люди идут на баррикады, берутся за оружие, не думая о последствиях своих губительных действий. Слишком вредна и опасна, по его мнению, духовная педократия (господство детей). Эта педократия есть величайшее зло общества.

Булгаков, впрочем, как Бердяев или Ильин, утверждал, что «Россия нуждается в новых героях, в новом подвижничестве на разных поприщах: экономическом — для поднятия народного хозяйства, культурном — для работы на пользу русского просвещения, церковном — для поднятия сил учащей церкви, ее клира и иерархии. Новые люди, если дождется Россия, будут, конечно, искать и новых практических путей для своего служения...».

Этот завет Булгакова сегодня предельно актуален.

Кто же является настоящим героем России? Есть ли он? И булгаковский ответ: «Этот герой - русский Христос. Он повсюду среди нас. Среди бесов. Он в душах людских» Невольно вспомнился Оскар Уайльд, который тоже говорил о том, что Христос там, где больше всего страданий, т. е. в заснеженной России. Каков же этот русский Христос? Что нужно молодым людям, чтобы стать истинными героями? ьунт и своеволие есть карикатура на свободу. «Божественная свобода есть Любовь и потому есть Смирение» -Утверждает Булгаков в своей статье «Русская трагедия» И Другой поворот, обозначенный в статье «Труп красоты»- I «ьог есть Любовь, и потому Он есть Смирение. Что же является противоположностью любви и свободы? Ответ- ' «юрдость». Гордость есть величайшее зло, есть самодовольство, самоограниченность, субъективизм. Гордость есть противоположный полюс любви, есть сама нелюбовь гак же, как смирение (в онтологическом смысле) есть Любовь». Понять эту тайну Смирения можно лишь сердцем смирение с большой буквы. Смирение как любовь и свободу как высший героизм. В этой тайне заключена полная противоположность западным представлениям о героизме, не следует смирения противопоставлять любви человека к самому себе; нелюбовь к себе - та же гордыня разрушающая все и вся.