Глава 7. Запах смерти

 

Солнце заглянуло в узкое окошко, пронзая залу желтыми лучами, в которых играла пыль. Ветерок гонял по каменному полу комки тополиного пуха. Радостный птичий щебет ласкал слух. Билл сладко потянулся, улыбаясь, и повернулся на бок с единственным желанием сгрузить на брата конечности, потом усесться на него сверху и поцеловать обязательно в нос. Почему в нос — он не знал. Просто хотелось поцеловать его именно в нос. Чмокнуть так. Смачно. Слюняво. Словно щенок. В голове уже лениво рождались идеи, как они сегодня проведут день. Ему хотелось сделать для него что-нибудь такое, запоминающееся, хотелось ласкаться, целоваться, болтать. Он расскажет ему обо всех родственниках. Проведет в главную залу, где висят картины и покажет все. Надо что-то решить с ложкой… Точнее с вилкой. Не может же принц, пусть и полукровный, быть таким лохом и есть руками. Ох, столько дел, столько всего важного…

Тома под боком не оказалось. Наверное, опять крутится перед зеркалом. Цветочек вчера над ним уржался — дикий мальчишка. Зеркала он видел… Черта с два он зеркало видел. Даже, небось, не представлял, что это такое.

— Том! Томми! — хриплым со сна голосом позвал принц.

В ответ тишина…

— Томми! — крикнул чуть громче и улыбнулся.

Может, к себе в комнату пошел? Зачем?

Цветочек сел, свесив ноги с кровати, и только тут увидел ЭТО — подушка пробита над головой длинным острым кинжалом, пришпилена к кровати, словно иголкой. Он побледнел, когда его озарило, что сегодня ночью смерть стояла у изголовья. А потом похолодел, поняв, что с Томми беда.

— Том!!! — истерично заорал он, бросаясь в гардеробную.

Никого.

Он выбежал в залу, осмотрелся. Одежды брата нет. Да что же это… А вдруг это Том хотел его убить? И не смог?

Натянув на ходу штаны и рубаху, он понесся к отцу. Как такое может быть? Куда делся Том? Том же не мог вот так… Кинжалом…

— Ваше величество! — с воплем накинулся он на спящего родителя, принялся его трясти изо всех сил за плечи. — Король! Ваше величество!

— Что ты орешь, как блаженный?! — взревел монарх, которому очень не понравилось, что ему не дали поспать.

— Том… Томми… — проскулил принц жалобно.

— Том?! Что с ним? Он жив? — подскочил правитель, моментально проснувшись.

— У меня кинжал… В подушке… — заикался Цветочек.

— ЧТО?!! — стекла задрожали.

Король, как был в ночной сорочке и босиком, побежал в комнату сына. Принц, тонко подвывая и заламывая руки, последовал за ним.

Венценосный отец семейства, распугав охрану нижним бельем, влетел в комнату. Окинул ее мрачным взглядом. При виде кинжала в подушке ноздри его гневно раздулись, а глаза зло сузились. Он что-то прошипел непонятное и выругался, как коваль, когда того однажды лягнула лошадь в живот. Ну, почти в живот… Билл стоял рядом и с надеждой смотрел на отца, словно тот сейчас хлопнет в ладоши и Том откуда-то появится чудесным образом. Вместо этого король неожиданно прижал его к себе и потрепал по голове. И опять выругался.

— Том не мог, — пискнул принц, безвольно уперевшись руками ему в живот. — Это не Том.

— Я знаю, мой мальчик. Я знаю. — И оттолкнув ребенка в сторону, монарх решительным шагом вышел прочь. — Себастьян! — услышал растерявшийся Билл вопль отца в коридоре. — Позвать ко мне начальника стражи! Позвать всех, кто дежурил в эту ночь! На кол посажу! Порву лошадями! До смерти засеку! Лично! Вот этими руками!

Сначала Цветочек хотел сползти на пол, обхватить голову руками и начать страдать, убиваться и переживать. Потом передумал. Он быстро переоделся в одежды, подобающие его высочеству, и отправился к отцу. Надо знать, что говорит стража, что скажет Себастьян, что скажет начальник караула. Том пропал не просто так. И кинжал этот… Его украли? Но как они могли его выкрасть из спальни принца, если кругом охрана? Кто-то помог? Среди них предатели? Как Тома вывели? Он бы не пошел добровольно. Значит его могли вынести, оглушить… Но если это так, то как злоумышленник прошел мимо их стражи? Сколько вопросов и ни одного ответа…

Цветочек тенью проскользнул мимо придворных, столпившихся в главном зале для церемоний, и встал за спиной короля по правую руку.

— Нет, ваше величество, ночью по замку никто не ходил, — бормотал начальник стражи, припав перед монархом на одно колено и низко склонив голову. — Детский этаж охраняли особенно тщательно, как вы и приказали. Никто не мог попасть в покои его высочества.

— Где второй мальчик? — видимо не в первый раз спросил отец.

— Я не знаю. Он не выходил с этажа.

— Хорошо, если он не выходил с этажа, тогда приведи его ко мне.

— Сию секунду, — рыпнулся лейтенант к двери, в которую очень кстати вбежал один из стражников.

Цветочек видел, как они обменялись взглядами. Солдат едва заметно качнул головой. Король тоже заметил их молчаливый диалог.

— Кто дежурил ночью? — хмурил брови монарх.

Вперед нехотя вышли стражники. Цветочек знал их всех, они охраняли его покои уже много лет, им можно доверять.

— Ну?

— Ваше величество, никого не было. Мы не отлучались. Мы были настороже, как вы приказывали вечером, — молвил самый старший.

— Хорошо. Где второй мальчик? Испарился? Улетел? Куда он делся? И кстати, где Себастьян? Черт возьми! Почему он еще не здесь?

— За ним послали, — отозвался начальник стражи.

— Так пусть уже придет! Или мне самому за ним пойти?! — он шумно выдохнул и поднялся из кресла.

Билл стоял в шаге от отца, намереваясь следовать за ним, куда бы тот не пошел.

В зал опять кто-то вбежал. Судя по ужасу в глазах и бледной коже, солдат был чем-то серьезно напуган.

— Ваше величество, — упал он перед королем на колени и уткнулся носом в сапоги.

— Не говори, что он случайным образом тоже пропал, — недовольно усмехнулся правитель.

— Он мертв.

Король опять выругался, как коваль.

— Что с ним? — спросил принц. — Его убили?

— Нет, он повесился.

— Себастьян? — выпучил король глазищи. Даже усы от негодования стали топорщиться.

— Именно так, ваше величество.

Наступив на стражника, монарх отправился лично лицезреть тело своего верного слуги. Себастьян при дворе был настолько давно, что, казалось, нянчил еще дедушку короля. Он служил верой и правдой их семье, многое знал, и то, что сейчас он вдруг так некстати умер, несколько напрягало.

Себастьян висел в собственной комнате на веревке, которую он закрепил на держателе для факела. Рядом валялась табуретка. Пахло мочой, дерьмом и чем-то неприятно-сладким. Цветочек поморщился. Подошел к окну, чтобы перебить смрадный запах свежим воздухом. Записка…

«Мне нет прощения. Я предал. Я запятнал род свой и предков своих…»

— Может его убили? Он вчера не выглядел человеком, который планирует повеситься… — потерянно созерцал король висящий труп своего верного слуги.

— Ваше величество, — окликнул принц отца. — Вот тут записка…

— А он умел писать? — удивился тот, забирая записку.

— Я не знаю, — растерялся Цветочек.

— Пойдем отсюда. Снимите это и предайте земле. Уберите тут все. Где те, кто охранял детский этаж? Ко мне, — на ходу раздавал король указания, ведя сына за плечи по коридору.

— Ваше величество, — их опять окружили стражники.

— Как вы мне это объясните? — кивнул он в сторону злополучной комнаты.

Мужчины молчали.

— Себастьян вчера заходил к нам вечером? — перевел сын вопрос отца. — Он был на нашем этаже?

— Он проверял, закрыты ли окна в комнатах и дверь, ведущая на крышу… Все как обычно…

— Вы его сопровождали?

— Нет… Мы никогда его не сопровождали…

Король остановился, потер виски и устало выдохнул.

— Он вывел его на задний двор по тайному ходу. С другим бы Том не пошел. А этого знал.

— А кинжал? — тихо спросил принц.

— Кинжал — предупреждение.

— Где Том?

И без того хмурый король еще больше нахмурился, как будто разом состарился на несколько лет.

— Возьми кинжал и веревку, на которой висел Себастьян, и езжай к Унгине. Охрану только не забудь. Она скажет, где Том.

— Ваше величество? — с укоризной произнес Билл. И добавил свистящим от негодования шепотом: — Он же ваш сын. Пусть незаконнорожденный, но он ваш сын.

— Это он тебе сказал? — приподнял бровь монарх.

— Я в зеркало посмотрел.

— Хорошо. Езжай к Унгине. И возвращайся с хорошими новостями, что твой брат жив.

— А вы? Вы не поедете? Вы не можете его бросить! — с вызовом смотрел он на отца.

— Война у нас, мальчик. Пока ты переодевался, гонец прибыл. Так что ты брата ищешь, а я страну нашу спасаю. И вели Унгине ко двору прибыть. Мне с ней посоветоваться надо.

Смысл слова война до него дошел не сразу. Он как-то отстраненно подумал, что как же теперь будет дальше, что делать и кому пришла в голову идея напасть на них, а самое главное зачем… Потом он подумал, что их город все больше деревянный, особенно окраины, и если враг доберется до столицы, то погибнут же люди. Но война была еще где-то там далеко, а только что найденного брата надо выручать немедленно. Он набросил на плечи плащ, сменил домашние туфли на сапоги, еще раз посмотрел на себя в зеркало и четко произнес отражению:

— Держись там.

Он совершенно точно был уверен, что брат жив. Чувствовал это. Всем своим нутром чувствовал.

В зале его уже ждал начальник стражи.

— Ваше высочество, карета готова. Его величество велел вас сопроводить.

— Кинжал и веревка?

Он показал принцу сверток. Цветочек кивнул и быстро пошел к центральному входу.

Всю дорогу он ни о чем не думал. Просто смотрел на подрагивающую шторку, которой занавешено окошко. Почему-то вспомнил, что не позавтракал, хотя есть не хотелось. Этот настойчивый гнусный сладковатый запах, казалось, проник везде, пропитал его сознание мерзким ядом смерти. Принц не видел толком труп, боялся посмотреть. Ему мерещилось, что он сейчас откроет глаза и засмеется, покажет некрасивый распухший синий язык. Он представлял, как Себастьян пронзает кинжалом его подушку, отсекая длинные локоны. И становилось страшно. Что он сделал с Томом? Том же такой мальчишка, такой наивный, такой… милый, непосредственный и беззащитный. Он, конечно, капризничал и вредничал, потому что боялся, стеснялся, все время ждал какого-то подвоха, боялся издевки, но Том хороший, Томми…

На пороге большого деревянного дома стоял Густав и с удивлением взирал, как к их калитке подъехала великая процессия — богатая карета с королевскими гербами и дюжина всадников. На землю с подножек спрыгнула прислуга и лучники. Лучники тут же приготовили луки. Прислуга, распахнула калитку. Всадники по одному заехали во двор. Несколько воинов спешились и внимательно проверили двор, все закутки, и Густаву даже показалось, что залезли на крышу… Потом дверца кареты отворилась и на землю ступил мрачный принц. Юный ведун вздрогнул и сморщился — от его высочества за милю разило смертью. Потом взял себя в руки и потянул носом, как молодой волк, почуявший кровь, — нет, это не принц несет смерть, это смерть сегодня играла с ним в прятки.

— Госпожа Унгина дома? — спросил какой-то невысокий мужичок с лихими усиками и очаровательной модной бородкой.

— Она занята, — отозвался Густав, не спуская глаз с Цветочка. Черт, черное пятно над головой мальчишки откровенно его пугало. Кроваво-черное.

— Тома украли, — тихо сказал принц, застенчиво дернув плечами и опуская взгляд.

— А вас пытались убить? — так же тихо поинтересовался Густав.

Принц кивнул.

— Проходите в дом, ваше высочество. Только попросите слуг уйти. Бабушка не станет работать, когда во дворе столько посторонних.

— Вон, — бросил Цветочек через плечо.

Густав улыбнулся, когда увидел, как стражники задом пятятся за калитку. Вот так — коротко и ясно.

Он проводил дорогого гостя в просторную комнату, по всей видимости, гостиную. Усадил на широкую лавку. Еще раз посмотрел на пятно над головой. В сознании неприятно свербило, что с другом какая-то беда, но увидеть, что произошло, никак не мог. Том тоже в последнее время ходил с темным пятном над головой, но не таким густым, не таким живым, как у принца. Густав сказал об этом бабушке. Та ответила, что мальчишка скоро придет, скорее всего, он чего-то боится, но пока не готов говорить об этом. А когда пришел, то это уже было не пятно, он находился в каком-то черном коконе, даже бабушка испугалась. Но они убрали этот черный кокон. Густав сам видел, как бабушка его уничтожила, отправила обраткой к той ведьме, потом поставила защиту и отвела друга «туда, где его никто не достанет и не тронет». А Цветочка сегодня явно пытались убить. Наверное, сработали заклинания бабушки, раз он до сих пор жив.

— Том был с тобой? — решил он хоть как-то отвлечь высокопоставленного гостя от грустных мыслей.

— Да. Весь день. Мы и заснули с ним вместе… Король для него комнату велел приготовить, но он так вымотался за день, что уснул у меня. А я утром проснулся, его нет. И кинжал в подушке над головой.

— Вы давно дружите?

— Нет… Это случайно вышло… Том… Это что-то особенное для меня… Не знаю… Словно он часть меня… Мы с ним похожи сильно.

— Да, я вижу. Ты — вылитый Том. Как будто он переоделся и сейчас шутит по-дурацки.

— Он жив? — с надеждой спросил Цветочек.

— Бабушка сейчас придет, я не могу сказать. Я не вижу. Точнее вижу, но не четко, боюсь ошибиться.

— Он жив?

— Надеюсь… По крайней мере вчера бабушка сделала все возможное, чтобы с ним ничего не случилось в ближайшее время. Я только одного не понимаю, от тебя так воняет смертью, что у меня глаза щиплет.

— Ааа! — встрепенулся принц и бросил на середину сверток, который все это время держал в руках.

Густав снова поморщился. Да, смерть в этом мешке. Ужасная смерть. Аж мурашки по спине ползут и холодок могильный. Он попятился от мешка и сел поближе к принцу. Где ж там бабушка застряла?

Госпожа Унгина появилась через четверть часа. Глянула на гостя поверх головы, прищурилась и что-то прошептала. Мальчики одновременно почувствовали, как в лица дыхнуло прохладой, словно резкий ветер окатил их дождем. Густав тут же с интересом подскочил, чтобы увидеть, как бабушка, словно кровь с тряпки, стирает злосчастное черное пятно. Пятно перестало быть живым, но пропадать отказалось. Бабушка хмыкнула и улыбнулась.

— Вот ведь ведьма. Знает же, что против меня ей идти бесполезно, а все равно лезет. Накажу, погань, ох, накажу. Что так воняет? — покривилась. — Покойника что ли привез?

— Том пропал, — повесил нос Цветочек.

Старуха еще раз пристально посмотрела куда-то над его головой, что-то прошептала, сморщилась, словно открывшийся ответ ей не понравился, еще раз прошептала, провела над головой принца рукой.

— Жив он. А ты вот жив чудом.

— Твоя защита? — с умным видом спросил Густав.

— Да, и там, и там. Не может она ее пробить. Сил не хватает.

— Где он? — не давал им соскочить с темы Цветочек.

— Не знаю. У меня в доме покойник, — поежилась она. — Густав, выйди на улицу, посмотри на этих обормотов, может из них кто до завтра не доживет. Чувствуешь, как смертью пахнет? Вонь на весь дом.

— Это не стража, это вон, — мизинчиком ткнул он в сторону мешка и отодвинулся от него подальше.

Унгина, кряхтя, наклонилась, двумя пальчиками подняла сверток и вытряхнула его на пол.

— А вот и веревка… На смерть заговорена. Кто повесился? Судя по запаху совсем недавно.

— Себастьян. Утром. Хотя тело уже синевой покрывалось, когда его нашли…

— Главный королевский лакей? — удивленно подняла она брови. — Том очень вовремя пришел. Опоздай он на день, мы бы лишились всего… Густав, принеси колодезной воды и налей ее в самую большую и глубокую лохань. Будем мальчика искать. Иди, Вильгельм, за мной и слушай внимательно. — Принц с готовностью поднялся и проследовал за женщиной в какую-то пристройку. — Я сейчас покажу тебе, что произошло ночью. Запомни следующее. Ты не должен произносить ни слова, смотри внимательно и запоминай. Ты не должен выходить из круга — это опасно для жизни. Ты не должен тянуть руки к Тому, звать его с собой или что-то еще. Просто смотришь и запоминаешь. Я потом вызову дух Себастьяна, чтобы задать вопросы, если будет что-то непонятно. Даже рта не открывай и не смотри ему в глаза. Он будет тебя просить спасти его, будет умолять о прощении, говорить про душу. Молчишь, как рыба. Ни слова. Иначе защитное заклятие будет разрушено, и он сможет вселиться в тебя или убить. Я понятно объясняю? Если ты захочешь прекратить обряд, то просто скрести две руки, и я его закончу. Пока я не разрешу тебе выйти из круга, ты стоишь там, даже если мы с Густавом вышли или не обращаем на тебя никакого внимания. Это важно. За пределами круга ты уязвим и можешь быть убит. Тебя не за тем охраняли, берегли и защищали столько лет, чтобы ты погиб от собственной глупости и неосторожности.

— Я все понял. Без вашего разрешения даже моргать не буду.

— Вот и славно.

Женщина привела его в какой-то странный сруб без окон. Начала зажигать свечи по кругу. В уголке скромно стоял гроб. Посреди высокий… табурет (другого названия принц придумать этому не смог — размером с табурет, но по высоте, как стол). Густав принес воду, поставил на табурет большую красивую серебряную лохань с ручками по бокам. Осторожно ее наполнил. Вынес ведро и гроб за двери. Помог бабушке зажечь свечи.

— Заклинание на вызов помнишь? — спросила Унгина, когда они начертили круг посреди комнаты. — Будем вызывать событие. Потом вызовем покойного. Помнишь, как прогонять?

— Да, — немного нервно ответил Густав и бросил настороженный взгляд на принца.

— Я закрою его.

— Хорошо.

Что именно ведунья собралась закрывать, Цветочек не понял, он вообще как-то нездорово нервничал, теребил пуговку на рукаве и переминался с ноги на ногу.

— Готов? — улыбнулась Унгина. — Все помнишь?

— Да, только нервничаю сильно.

— А ты не нервничай. Молчи, смотри и слушай. Ну, мальчики, приступим, помолясь. Встань вот так, чтобы хорошо было видно.

Она поставила его перед лоханью лицом к двери. За кругом, между границей и дверью, стоял обычный табурет. Густав и Унгина стояли рядом по правую и левую руку.

Они начали читать заклинание на каком-то непонятном языке. При этом Густав читал что-то свое, а тетя Унгина — свое. Принц перебирал в голове запреты, поглядывая то на дверь, то в воду. Страх ушел. Осталось только страстное желание увидеть брата и понять, что же случилось в ту ночь. Хотя он и так уже это знал. Куда пропал Том? Ему, наверное, сейчас тоже страшно, одиноко.

Унгина что-то протяжно провыла и кинула в воду веревку и кинжал. Вода неожиданно забурлила, пошла большими пузырями. Густав провел над лоханью рукой, и все стихло, словно это не здесь только что все бурлило.

— Покажи! — приказала ведьма.

Внезапно водная гладь стала похожа на зеркало в его гардеробной — в ней отразилась его комната от дверей, как будто он видит себя со стороны чьими-то глазами. Вот его диванчики и кресла. Вон почти погас камин, тахта, на которой заснул Томми, кресла… Картинка начала двигаться — приближаться к его кровати. Цветочек увидел себя и брата. Они спали в обнимку, прижавшись друг к другу. Он улыбнулся. Как же они похожи, словно один человек, словно одно целое, неделимое, единственное. Он найдет и заберет своего Тома. Они будут жить вместе, в замке, рядом друг с другом. Том научится понимать его, перестанет глупить и стесняться. Кто-то рассматривал их. Очень внимательно, пристально, изучал каждую черточку. Больше Тома, чем Билла. Достал кинжал. Замахнулся. Сердце Цветочка забилось быстро-быстро. Хотелось протянуть руку, остановить, предотвратить, закричать и разбудить брата, но словно кто-то запечатал его рот. Кинжал замер около груди Тома. Прошелся по горлу, не касаясь кожи. Принц нервно сглотнул.

— Ваше высочество, — в ушах зазвучал голос Себастьяна. Рука лакея коснулась плеча Тома. — Ваше высочество, просыпайтесь.

Том заворочался, прищурился, пытаясь понять, кто перед ним стоит.

— Король просил вас следовать за мной. Это его приказ.

— В такое время? — весьма логично подивился брат. — А Цветочек? А он?

— А насчет его высочества мне никаких указаний дано не было. Ваш отец сказал, чтобы я отвел вас на задний двор. Там вас ждут.

— Кто?

— Те, кто отвезет вас в безопасное место. Вы же знаете, что вам нельзя оставаться в замке. Госпожа Унгина обо всем позаботилась.

Брат очень осторожно выбрался из его объятий и начал одеваться. Себастьян помогал — подавал одежду и завязывал-подвязывал.

— Я сейчас, — улыбнулся Том.

Подошел к кровати и склонился над спящим братом. Билл почувствовал на своих губах его губы. Нежно прижал к ним пальцы, стараясь сохранить тепло поцелуя в памяти.

«Я вернусь к тебе», — прошептал. Прошел мимо Себастьяна к двери.

Они вышли за дверь.

— Ах, прошу прощения, ваше высочество. Совсем забыл. Надо окно закрыть, принц такой нежный, может заболеть.

То, что произошло дальше, едва не довело Билла до разрыва сердца. Самый верный и преданный лакей его отца подошел к нему, спящему, и занес кинжал. В ночи сверкнуло холодное лезвие. Себастьян смотрел на его грудь. И он ударил кинжалом в район сердца. Но в последний момент рука дрогнула и прошла мимо. Мужчина зарычал, и опять в воздух взметнулась сталь. И он бы полоснул по горлу, перерезая кожу, сухожилия и вены, но рука вновь ушла в сторону. Цветочек видел свою улыбку во сне, слышал, как губы причмокивают, а ресницы подрагивают. Дернулся, когда кинжал с сухим звуком пронзил подушку и перину над самой головой и воткнулся в дерево кровати.

— Гаденыш… — шипел разъяренно Себастьян. — Гаденыш…

Потом он подвел Тома к тайному ходу. Билл знал о нем, частенько пользовался, когда хотел уйти на сеновал незамеченным. Себастьян нажал на небольшой выступ в стене, с противоположной стороны бесшумно распахнулась дверь. Они начали спускаться по очень узкой винтовой лестнице вниз почти на ощупь — света свечи не хватало, чтобы осветить проход нормально. Вышли около кухни. Потом на задний двор. Провел мимо охраны к выходу с территории замка.

— Вот, — указал рукой на приближающихся к ним несколько человек в черном. — Эти люди отведут вас в безопасное место.

Том тревожно всматривался в темноту. Он нервничал.

Когда Цветочек увидел пожилую женщину в черном плаще, он едва не заорал от ужаса и страха за брата. К нему шла та тетка с реки, благодаря которой Тома едва не изнасиловали.

Том, видимо, тоже узнал источник своих мучений. Не на шутку перепугался… Себастьян не позволил ему заорать — ударил в висок, оглушая. Том, как подкошенный, рухнул к его ногам. Из носа потекла кровь.

— Ну, зачем же? — улыбнулась ведьма. — Вы же могли принца убить. Как вы думаете, он старший или младший?

— Какая разница? — ухмыльнулся в ответ лакей.

— Действительно. Вы правы. Какая разница. Вот ваша награда. Вы нам очень помогли. Прощайте.

Она подала знак людям и те забрали мальчишку. Погрузили его на телегу, засыпали сеном и куда-то повезли.

Себастьян какое-то время любовался удаляющимися силуэтами. Потом пошел к себе тем же путем. В руках он сжимал тугой кошель с деньгами. А в голове Цветочка витала мысль, что наконец-то он несметно богат, сможет уйти от короля и начать жить, как крупный дворянин.

То, что произошло дальше, принц бы просто не смог описать словами. Едва мужчина пересек порог своей комнаты, как его стала мучить совесть. Он стал думать, что убил обоих принцев, что погубил королевство, что предал короля. Он метался из угла в угол, подвывал, как раненый зверь, лупил ногами и руками по стенам и кровати. Цветочек даже чувствовал его боль. И он в какой-то момент понял, что один принц на самом деле мертв — ему перерезали глотку, а второй в смертельной опасности у врага, у злейшего врага, который хочет погубить короля и захватить королевство, и все это сделал он, Себастьян, продался за тридцать золотых, которые лежат на столе. Лакей подошел к столу, но вместо тугого кошелька там лежала веревка. Длинная, добротная конопляная веревка. Такая красивая. Такая прекрасная. Такая гладкая. Она так хорошо завязывается в узел. Так удачно висит на держателе для факела. И табурет такой удачный. И так стоит красиво. О все это так манит. Табурет словно говорит: «Залезь на меня». И комната покачнулась, мужчина стал выше. Петля так призывно просит померить ее. Просто померить. Посмотреть, как она красиво будет смотреться на его шее. Как мягко затянется… Неприятная боль в районе шеи. Хруст ломающихся позвонков. Воздуха отчаянно не хватает. Тело словно объято пламенем. И чернота…

Унгина провела рукой перед его лицом, выводя из транса.

Цветочек растерянно смотрел на ведунью, тяжело дышал, держась за шею, и скреб по коже пальцами, словно пытаясь растянуть удушающий его узел.

Они переглянулись с Густавом. Тот кивнул.

— Войди! — приказала женщина.

Дверь распахнулась, и в помещение вошел Себастьян. Он был все в той же одежде, в какой его вынули из петли. Глаза белые. Кожа покрыта синеватыми пятнами. Голова как-то неестественно клонится на сторону.

Цветочек вцепился взглядом ему в шею, на которой красовался синевато-красный след от веревки.

— Говори! — разрешила Унгина.

— Это не я, матушка, — странным низким грудным голосом ответил Себастьян, опускаясь на табурет. — Черт попутал. Околдовал. Велел привести спрятанного принца. Отнял разум и глаза. Дал кинжал. Велел убить младшего. Только не смог я, матушка. Сила твоя защищала до последнего. А потом дал околдованную веревку, что в петлю меня заманила.

— Кто забрал принца?

— Его высочество Генрих. Милорд хотел познакомиться с племянником лично, но его величество так печется о безопасности своих сыновей, что просить о личной аудиенции герцог не решился.

— Надеюсь, милорд понимает, что король не оценит подобной выходки?

— Если король решит забрать сына, то милорд его убьет. Пока же он дорогой гость в его замке.

— Зачем ему принц?

— Пророчество. Милорд хочет, чтобы Пророчество сбылось правильно.

— Я поняла. Иди. Мир праху твоему. Я буду молиться за твою душу.

Себастьян встал. Билл отчаянно не смотрел ему в глаза, но четко чувствовал, как лакей его рассматривает. Потом его лицо вдруг исказилось гримасой ненависти, он занес руку, как для удара кинжалом:

— Гаденыш, — шипел он, и его слова обволакивали принца, как змея закручивает жертву.

— Иди, — строго произнесла Унгина. — Колдовство сильно, но твой дух сильнее. Я буду молиться. Иди прочь.

Себастьян пошел к дверям. И только тут Билл заметил, что он совсем не шевелил ногами при ходьбе, и вообще как-то парил. И одежды какие-то замершие…

Иди с миром, — подумал Цветочек. — Я прощаю тебя.

Спасибо, — прозвучало в его голове. — Храни вас бог…

— Тетя Унгина, объясните мне кое-что, — попросил принц, когда они завершили обряд и вернулись в гостиную. — Себастьян говорил, что ему велели убить принца, что герцог хочет познакомиться с племянником. То есть Том — мой родной брат?

Унгина торопливо листала какие-то записи, пытаясь что-то найти.

— Он твой близнец. Старший.

— Как близнец? — воскликнул Цветочек. — Тогда почему он жил не в замке? Почему его отдали в ту ужасную семью, где его били и унижали? Как такое возможно?

— Я тебе потом объясню. Не сейчас. Надо найти то, что имел ввиду призрак. Генрих слишком хорошо знает предсказания. Надо понять, что он задумал.

— Так было надо, — пояснил Густав.

— А что за пророчество имел ввиду Себастьян? — не унимался принц.

— Заткнитесь оба! — прикрикнула на них женщина. — Вот. Нашла то, о чем он говорил. В общем, слушай меня очень внимательно, мой мальчик. От этого зависит твоя жизнь. Я очень старалась все эти годы оградить вас от беды. Я опекала вас, оберегала. Я сделала все возможное, чтобы, когда придет время, подружить вас. Подружить по-настоящему. Том вырос сильным и благородным. Ты вырос умным и человечным. Я сделала для вас всё, что могла, мне не хватило совсем немного, еще бы год-полтора, и вы бы стали тем, кем вам предназначено быть. Но вмешалась Брунгильда. Она пыталась убить вас. Мои заклинания оберегают вас от погибели. Но мои заклинания не уберегут вас друг от друга. Том вернется. Он сейчас в безопасном месте, ему ничего не угрожает. Пусть остается у дяди. Если король попробует забрать его, то он погибнет. Генрих убьет и спрячет его тело так, что никто и никогда не найдет. Том придет за тобой. Держись мой мальчик от него подальше. Я не смогу защитить тебя от него. «Когда перевернутся носилки вихря И станут друг против друга те, кто закутан плащом, Придут поздно, когда казнь будет совершена, Преодолев встречные ветры, письма, посланные ранее». Остерегайся своего брата, Вильгельм. Мы с королем сделали все возможное, чтобы уберечь тебя. Но есть вещи, над которыми мы бессильны. Это Судьба. Ее можно обхитрить, ее можно избежать, но… Сейчас возвращайся в замок. Собирай вещи. Завтра на рассвете тебя ждет долгий путь. Место там безопасное, не бойся. Отцу скажи, что я прибуду вечером, когда буду знать ответы на все вопросы, которые он хочет задать. И скажи, чтоб Себастьяна похоронили как можно быстрее, он заговорен, от него много бед еще может случиться. Не позже заката. Понял? Густав, принеси ему книгу.

Она еще раз поводила над его головой руками, что-то прошептала, поплевала. Зачем-то отвесила звонкую пощечину. Цветочек робко молчал и не сопротивлялся. В голове случился какой-то мысленный тарарам, в котором он никак не мог разобраться. И теперь ему и самому хотелось остаться в одиночестве, чтобы подумать над всем, что он узнал.

Густав протянул книгу.

— Это пророчества моей бабушки. Их всего два экземпляра. Один у короля в библиотеке, второй у нас дома. Береги эту книгу. Возможно, ты найдешь здесь ответы на все свои вопросы.

— Спасибо. Я бы хотел бывать здесь чаще. Я бы хотел познакомиться с тобой поближе. Хотел бы, чтобы ты был моим другом так же, как являешься другом моему брату… — тепло улыбнулся. — Близнецу… А Том знает, что он мой близнец?

— Бабушка вчера ему сказала.

— Паразит, — хихикнул Билл, вспоминая, как тот отреагировал на то, когда он назвал его бастардом. Оскорбился еще так, губы надул. И ведь ничего не сказал, поросенок бестолковый.

— У нас еще будет время и возможность подружиться, ваше высочество.

— Билл.

— Что?

— Билл, — он протянул руку.

— Густав, — пожал ее. — Ты только не бойся. Сейчас езжай со спокойным сердцем. А придет время, и все образуется. Только бы Том не подвел.

Густав подал знак и карета тронулась в обратный путь. Он подошел к бабушке.

— Можно ведь что-то сделать? Ты же все можешь. Ты же сильная. Ты самая сильная ведьма нашего рода. Сделай хоть что-нибудь! Спаси его.

— Тот, кто идет на риск, на миг теряет равновесие, а тот, кто избегает риска, теряет жизнь.

— Я не понимаю тебя. Ты ведь в состоянии защитить их обоих. Ты ведь можешь. Ты же знаешь, как это важно для королевства.

— Запомни, внучек. Путь прокладывают, шагая по нему. Я не буду их останавливать. Это их судьба. Они сами должны решить ее. Хватит силы, хватит ума и терпения, значит пророчество сбудется. Я итак сделала для них все, что возможно, оградила от всех бед и множества смертей. Дальше сами.

— Помнишь, ты говорила, что Тому нужна поддержка друзей?

— Еще рано. Ты сам поймешь, когда будешь ему нужен. Идем в дом. Надо посмотреть, что нас ждет. Мир какой-то зыбкий. Гроза надвигается.

Билл ехал в карете, прижимая книгу с пророчествами к груди. Он прочтет их позже. Том… Томми… Его брат. Брат-близнец. Вот, наверное, в чем дело. Их разделили. И им не хватало друг друга. Он всегда чувствовал себя одиноким, каким-то потерянным, позабытым. Пока была жива кормилица, это ощущалось не так остро, а сейчас все встало на свои места. Когда в его жизни появился Том, то жизнь стала какой-то полной. Словно Том — это то, кого он искал так долго и наконец-то нашел. Вот почему вчера он так ярко чувствовал его эмоции, понимал жесты. Вот почему они вчера отвечали отцу хором одно и то же, почему он жался к нему, почему был так благодарен за поддержку, почему было так уютно спать вместе, так естественно ласкаться и целоваться. У него есть брат. Брат-близнец. Он любит его. Цветочек всем телом и душой чувствовал, что тот любит его. А если любит, то никогда не обидит. Он дотронулся до губ.

«Я вернусь к тебе», — прозвучало ласковое.

Билл закрыл глаза, постарался вспомнить замок дяди Генриха, представил Тома — испуганного, дерзкого, дикого — и шепнул ему в ухо:

«Я буду ждать тебя. Возвращайся».