Начертание российского гражданского

почти:во всех дошедших до нас новгородских духовных, причем в распоряжении жми наблюдается нечасто на­рушаемая закономерность: отчины передаются потом­ству, а купли не только передаются потомству, но и жертвуются монастырям. По купчим грамотам про­слеживаем: отчины значительно реже купленных земель служили предметом продажи.

В случае продажи огчина могла быть выкуплена род­ственниками продавшего. Круг лиц, обладавших правом выкупа отчины, довольно широк—,по духовной схимни­ка Григория Ивановича, «кто буде моего роду или пле­мени, или братья, или зятья, или дочери, или внуча­та»¹. Право выкупа еще не ограничивалось сроком. Вхо­дило в традицию оповещение родственников о продаже отчины. Выкупная цена указывалась, как правило, в договоре купли-продажи и была равна покупной².

При 'безвозмездном отчуждении отчин посредством дарения, завещательного отказа, особенно частых в поль­зу монастырей, вопрос о правах родственников решал­ся, по-видимо1му, распоряжением собственника, содер­жащимся в грамоте, оформляющей отчуждение. Так, по данным чернеца Алексея Николаевскому-Чухченемеко-му монастырю середины XV века, отчина брата Алек­сеева Василья передается «св. Николаю во век», но под условием: «а приедут Васильевы дети на свою от-чину жить, а они сами володеют своею отчиной»³. За­то во вкладной посадника Славенского конца Ивана Фомина Муромскому монастырю ('1181 —118.2 гг.) и в данной Василия Патрикеева Соловецкому монастырю (XV в.) оговорена невозвратность имения родственни­кам: «а детям моим не вступаться»⁴, «ино до тое пож­ни нету дела никому, ни моим детям, ни моему роду, ни племени»⁵.

Наряду со сложившимися юридическими понятиями собственности, движимости и недвижимости, расшире­нием и уточнением содержания собственности, различи­ем правового режима огчин и купленных земель в Нов­городской республике впервые на Руси сложилось на

¹ ГВН и П. С. 202.

² Там же. С. 295; «и дасть Кирила... на той земле отчине Ма-карьине Выможецкой, девять рублев, а кто выйдет отчинник той земли, и он дасть 9 рублев, а отчиной володеет».

³ ГВН и П. С. 290.

⁴ Там же. С. 284.

⁵ Там же. С. 313.

__________________ 304 __________________

основе обычаев правовое регулирование общей земель­ной собственности.

Источники свидетельствуют об огромном распрост­ранении по новгородской волости общего землепользо­вания, обладавшего всеми признаками частной коллек­тивной земельной собственности, по существу, и отда­ленно не напоминавшего общинную собственность, пе­режитком и перерождением которой оно явилось.

В завещаниях, как правило, недвижимость переда­ется детям в равных долях, но не делится между ними. В частных грамотах постоянно в качестве контраген­тов выступают несколько человек — совместных приоб­ретателей или отчуждателей, которые нередко находят­ся между собой в родственных связях¹. В селе, в зем­лях, в пожнях продаются, завещаются, закладываются и т. п. «свои две, три части»², продаются и покупаются «лоскут земли, полоска в «опцихе», в «опцем поле»³. Все это следы отошедшего в прошлое общинного быта и еще не полиостью утраченного некоторого хозяйственного единства больших семей. Братья и сестры не только земли покупали и владели ими сообща, но и долги де­лали вместе⁴. Совместное семейное приобретение земли было настолько в порядке вещей, что при индивидуаль­ной покупке не лишне было во избежание претензий родственников подчеркнуть самостоятельность приоб­ретения. «А тую землю купил Миня на женки куны, опришьно отца и братьи своей», — записано в купчей Мини, Васильева сына (1472 г.)⁵.

Совместных владельцев земли было в Новгороде так много, что они получили специальные названия — «земцы», «сябры», до сего времени не истолкованные в исторической литературе вполне удовлетворительно. Земцы и сябры представляли разношерствую в социаль­ном отношении массу, объединяемую отнюдь не по классовому, а по гражданско-правовому принципу. Упущение этого момента или недостаточно четкое осо­знание его приводило исследователей к ошибочным за­ключениям о природе новгородского земства и сябрен-ничества. Так, Н. Костомаров считал земцами (своезем-

¹ ГВН и П. С. 163, 178, 199, 219, 223, 225, 227, 228, 232, 244, 308 и др.

² Там же. С. 108, 181, 198, 224, 225, 274 и др.

³ Там же. С. 208—209.

⁴ Там же. С. 168.

⁵ Там же. С. 243.

20 Заказ 2Ъ95

цами) земледельческое население, которое имело соб­ственные участки, в отличие от крестьян, занимавших новгородские, владычные и частновладельческие земли¹. По А. Никитскому, земцы — мелкие собственники земли из горожан, главным образом из молодших, жившие в своих волостных 'Владениях, но державшие в городе дворы, в мирное время сдаваемые внаем, а в военное — используемые самими хозяевами для укрытия², а сяб-ры — члены товариществ, сообща добывавшие соль³. Определение сябров у А. Никитского верно своей граж­данско-правовой направленностью, но страдает казу-истичностью.

Даже исследователи, исходившие при рассмотрении земства и сябренничества из совместного владения, стремились присоединить к нему социальную подопле­ку и представить земцев и сябров в качестве своего ро­да общественного класса.

В. Ключевский, подчеркивая родство земцев и сяб­ров, считал их мелкими землевладельцами, небогатыми выходцами из города, которые, объединяясь в товари­щества, в земледельческие компании, приобретали зем­лю для сельскохозяйственной и промысловой эксплуа­тации: «Такие землевладельческие товарищества носи­ли в Новгородской и Псковской земле специальные юридические названия сябров (>суседей) и складников. К типу такого землевладения в складчину принадлежа­ло и земецкое и этим коллективным способом приобре­тения и владения отличалось от личного боярского и житьего. Значит, городской промышленный капитал, главный рычаг народного хозяйства в Новгородской земле, создал здесь и особый (своеобразный класс зе­мельных собственников, какого не встречается в кня­жеской Руси»⁴. Таким образом, по В. Ключевскому, сябры, земцы, суседи — мелкие совместные собствен­ники земли из торгово-промышленных слоев.