[Возьмем, например, три] равных между собой [отрез-
ка]: αα, ββ и γγ отнимем от αα [отрезок] αε и прибавим его
к γγ, обозначив через γδ, так что весь [отрезок] δγγ больше
αε на γδ+γς, а следовательно, больше ββ на δγ.
[10]. Названия эти, и «убыток» и «нажива», пришли из
[области] произвольного обмена. Ведь иметь больше
своей [доли] — значит «наживаться», а иметь меньше, чем
было первоначально, — значит «терпеть убытки», как бы-
вает при купле, продаже и всех других [делах], дозволен-
ных законом. А когда нет ни «больше», ни «меньше», но
как раз все то же самое, говорят, что у каждого его [доля]
и никто не терпит убытка и не наживается.
Итак, правосудие при обмене, противном воле, — это,
во-первых, середина между своего рода наживой и убыт-
ком и, во-вторых, обладание справедливо равной [долей]
до и после [обмена].
8(V). Некоторые считают между тем, что расплата (to
antipeponthos) и есть вообще (haplos) правосудие, как то и
утверждали пифагорейцы, ибо вообще они определяли
правосудие, [или право], просто (haplos) как расплату с
другим [лицом, т. е. с потерпевшим]. Однако [понятие]
расплаты не подходит ни для распределительного права,
ни для направительного (впрочем, в Радамантово «право»
вкладывают все-таки тот смысл:
Терпишь когда что содеял, то правда прямая родится), —
ибо [оно] многому противоречит. Так, например, если ис-
полняющий должность начальника (arkhon) нанес удар,
то ответный удар наносить не следует, а если удар нанесен
начальнику, то [в ответ] следует не только ударить, но и
подвергнуть каре. И кроме того, весьма важно, произ-
вольно ли [действовал человек] или непроизвольно. Меж-
ду тем во взаимоотношениях [на основе] обмена свя-
зующим является именно такое право — расплата,
основанная, однако, не на уравнивании, а на установле-
нии пропорции. Дело ведь в том, что и государство дер-
жится на пропорциональном ответном даянии. В самом
деле, либо стремятся [делать] зло в ответ на зло, а [вести
себя] иначе кажется рабством, либо — добро [за добро], а
иначе не бывает передачи (metadosis), между тем как вместе
держатся благодаря передаче, недаром храмы богинь Бла-
годарения ставят на видном месте: чтобы воздаяние (anta-
podosis) осуществлялось; это ведь и присуще благодарнос-
ти — ответить угодившему услугой за услугу и в свой
черед начать угождать ему.
Пропорциональное воздаяние получается при пере-
крестном попарном объединении. Так, например, строи-
тель дома будет α, башмачник — β, дом — γ, башмаки — δ.
В этом случае строителю нужно приобретать [часть] рабо-
ты этого башмачника, а свою собственную передавать
ему.
Если сначала имеется пропорциональное равенство
[работы], а затем произошла расплата, получится то, что
называется [правосудным в смысле справедливого равен-
ства]. А если нет, то имеет место неравенство, и [взаимо-
отношения] не поддерживаются; ничто ведь не мешает
работе одного из двух быть лучше, чем работа другого, а
между тем эти [работы] должны быть уравнены. Так об-
стоит дело и с другими искусствами: они были бы унич-
тожены, если бы, производя, не производили <нечто>
определенного количества и качества, а получая это, не
получали бы [как раз] такое количество и качество. Ведь
[общественные] взаимоотношения возникают не тогда,
когда есть два врача, а когда есть [скажем], врач и земле-
делец и вообще разные и неравные [стороны], а их-то
и нужно приравнять.
Поэтому все, что участвует в обмене, должно быть
каким-то образом сопоставимо. Для этого появилась мо-
нета и служит в известном смысле посредницей, ибо ею
все измеряется, а значит, как преизбыток, так и недоста-
ток, и тем самым сколько башмаков равно дому или еде.
Соответственно отношения строителя дома к башмачнику
должны отвечать отношению определенного количества
башмаков к дому или к еде. А если этого нет, не будет ни
обмена, ни [общественных] взаимоотношений. Не будет
же этого, если [обмениваемые вещи] не будут в каком-то
смысле равны. Поэтому, как и было сказано выше, все
должно измеряться чем-то одним. Поистине такой мерой
является потребность, которая все связывает вместе, ибо,
не будь у людей ни в чем нужды или нуждайся они по-
разному, тогда либо не будет обмена, либо он будет не
таким, [т. е. не справедливым]; и, словно замена потреб-
ности, по общему уговору появилась монета; оттого и имя
ей «номисма», что она существует не по природе, а по
установлению (nomoi) и в нашей власти изменить ее или
вывести из употребления.
Итак, расплата будет иметь место, когда справедливое
равенство установлено так, чтобы земледелец относился
к башмачнику, как работа башмачника к работе земледельца.
Но этого в виде пропорции не следует представлять,
когда обмен уже совершен (иначе оба преимущества будут
находиться у одного из крайних [членов пропорции]), а
лишь когда [стороны] обладают своим собственным.
Тогда они равны и [могут] участвовать (koinonoi) [в общей
жизни], так как это приравнивание может осуществиться.
[Пусть] земледелец — α, еда —γ, башмачник — β и его ра-
бота, приравненная [к γ], — δ. Будь невозможной подоб-
ная расплата, не было бы и [общественных] взаимоотно-
шений.
Что потребность связывает так, как будто существует
известное единство, станет, должно быть, ясно, потому
что если нет потребности друг в друге (у обеих ли сторон
или у одной из двух в другой), то обмен и не происходит,
например, когда у одного есть то, в чем другой, нуждаясь
(скажем, в вине), позволяет [взамен] вывоз хлеба. А значит,
это, [т. е. хлеб и вино), должно быть приравнено.
И если сегодня нет ни в чем нужды, то монета служит
нам как бы залогом возможности обмена в будущем, если
возникнет нужда, ибо нужно, чтобы у того, кто приносит
[деньги], была возможность приобрести [на них что-
либо].
Но и монета претерпевает то же, [что и другие блага],
ведь не всегда она имеет равную силу. И все же монета
более тяготеет к постоянству. Потому и нужно, чтобы
всему была назначена цена, ибо в таком случае всегда
будет возможен обмен, а если будет обмен, будут и [обще-
ственные] взаимоотношения. Итак, монета, словно мера,
делая вещи соизмеримыми, приравнивает; и как без об-
мена не было бы [общественных] взаимоотношений, так
без приравнивания — обмена, а без соизмеримости —
приравнивания.
Конечно, в действительности вещи столь различные
не могут стать соизмеримы, но, если иметь в виду потреб-
ность, основания [для соизмерения] достаточны.
Итак, должна существовать какая-то единица [измере-
ния], причем [основанная] на условленности, и потому
она зовется номисма; в самом деле, она делает все соизме-
римым, ибо все измеряют монетами.
[Пусть] дом — α, десять мин — β, ложе — γ; α — это
половина β, если дом стоит пять мин или равен пяти
минам. Ложе γ есть десятая часть β; ясно тогда, сколько
лож равно дому, а именно пять. Ясно также, что до моне-
ты обмен происходил как раз таким образом, потому что
безразлично, дать ли за дом пять лож или цену пяти лож.
9. Итак, что есть неправосудие и что есть правосу-
дие — сказано.
Коль скоро эти [понятия] определены, ясно, что пра-
восудность в действии (dikaiopragia) означает середину
между тем, чтобы поступать неправосудно (to adikein), и
тем, чтобы терпеть неправосудие (to adikeisthai): в одном
случае имеют больше [должного], в другом — меньше.
А правосудность состоит в обладании некоей серединой,
однако не в том же смысле, что прочие добродетели, но
потому, что она принадлежит середине, а неправосуд-
ность — крайностям.
Правосудность, стало быть, есть то, в силу чего право-
судный считается способным поступать правосудно по
сознательному выбору и [способным] распределять [бла-
га] между собою и другими, а также между другими [ли-
цами] не так, чтобы больше от достойного избрания
[досталось] ему самому, а меньше — ближнему (и наобо-
рот — при [распределении] вредного), но [так, чтобы обе
стороны получили] пропорционально равные доли; так
же он поступает, [распределяя доли] между другими ли-
цами.
Напротив, неправосудность предполагает неправосуд-
ное, [т. е. неправое], а значит, в выгодном и вредном со-
ответственно избыток и недостаток, которые нарушают
пропорциональность. Вот почему неправосудность — это
избыток и недостаток, ведь она [причина] избытка и не-
достатка, и притом для самого [неправосудного человека —
причина] избытка в безусловно выгодном и недостатка во
вредном, а для других в целом [все] так же, только про-
порциональность может нарушаться в любую сторону.
Итак, неправосудное дело (to adikema) [имеет две сторо-
ны]: [иметь] «меньше» означает терпеть неправосудие,
[иметь] «больше» — неправосудно поступать.
На этом сочтем завершенным разговор о правосудно-
сти и неправосудности, о том, какова их природа, а соот-
ветственно и об общих [понятиях] правосудного и непра-
восудного.
10(VI). Поскольку можно, поступая неправосудно, не
быть еще неправосудным [человеком, спрашивается]: в
каком неправосудном деле, поступая неправосудно, чело-
век тем самым является неправосудным с точки зрения
[той или иной] частной неправосудности, скажем являет-
ся вором, или блудником, или разбойником? Или же так
различие обнаружено не будет?
Пусть даже человек сошелся с [замужней] женщиной,
зная, кто она, однако источник [поступка] — не созна-
тельный выбор, а страсть. И вот, поступая неправосудно,
[человек все-таки] не является неправосудным [по усто-
ям], например не вор, хотя украл, и не блудник, хотя блу-
дил; соответственно и в других случаях.
Выше было сказано, как связаны расплата и право.
Нужно между тем помнить, что исследуется вообще право
и государственное право. Последнее имеет место для уча-
ствующих в общей жизни ради самодостаточного бытия [в
государстве], причем для [граждан] свободнорожденных и
равных пропорционально или арифметически. А посему,
у кого этого нет, у тех нет друг по отношению к другу го-
сударственного правосудия, а есть лишь [внешне] схожая
его разновидность. Право[судие] существует для тех, у
кого есть закон, относящийся к ним самим, а закон
[нужен] для того, в чем [возможна] неправосудность, ибо
«правда», [т. е. приговор] (dike), представляет собою суд
над правым и неправым (dikaioy kai adikoy).
Итак, где [возможна] неправосудность, там есть и воз-
можность поступать неправосудно (но там, где есть воз-
можность поступать неправосудно, не всегда [возможна]
неправосудность), а это значит [возможность] уделять
себе большую [долю] безусловных благ и меньшую — без-
условных зол. Поэтому мы разрешаем начальствовать не
человеку, а слову [закона] (logos), так как человек себе
[уделяет больше благ и меньше зол] и делается тираном.
Между тем начальник — страж правосудия, а раз правосу-
дия, то и равенства по справедливости. А поскольку счи-
тается, что у него, если только он в самом деле правосу-
ден, «больше» не бывает (он ведь не уделяет себе больше
безусловного блага, за исключением того, что для него
пропорционально; потому его труд на [пользу] другому, и
недаром говорят, что правосудность — это «чужое благо»,
как и было ранее сказано), постольку ему следует давать
определенное вознаграждение, а именно уважение и по-
чести; те же, кому это недостаточно, становятся тира-
нами.
Право господ и отцов не то же, [что правосудие граж-
дан], хотя и подобно ему; дело в том, что невозможна без-
условная неправосудность по отношению к своему, а при-
обретение, [т. е. раб], и ребенок (покуда он не достиг
определенного возраста и не отделился), — это как бы
часть самого [владельца], себе же сознательно никто вре-
дить не собирается. Именно поэтому в отношении самого
себя не бывает неправосудности. Следовательно, здесь,
[между рабом и господином, детьми и отцом], нет ни на-
рушения, ни соблюдения государственного права, ибо мы
видим, что [последнее] основано на законе и бывает у тех,
кому по природе присуще иметь закон, а это те, кто по-
ровну участвуют (hyparkhei isotes) и в начальстве и в под-
чинении.
Поэтому право[судие] существует, скорее, в отноше-
нии к жене, а не к детям и приобретениям, [т. е. рабам];
это и есть семейное право, но и оно разнится от государ-
ственного.
(VII). Государственное право[судие] частью естествен-
но, частью — узаконено; оно естественно, если повсюду
имеет одинаковую силу и не зависит от признания и не-
признания [его людьми]. Но если изначально не важно,
так [поступать] или иначе, а тогда важно, когда это [уже]
установлено, — например, что [пленника] выкупают за
одну мину или что в жертву приносят одного козла, а не
двух баранов, — то [перед нами] узаконенное [право].
Сюда же относятся законы, установленные для отдельных
случаев (например, о жертве Брасиду), а также все [част-
ные вопросы], по которым, голосуя, принимают особые
решения.
Иные считают узаконенными все [виды права], ибо
природное неизменно и повсюду имеет ту же силу; так,
например, и здесь, и в Персии огонь жжется; однако, как
меняется то, что [считается] правосудным, видят [своими
глазами]. В таком виде это [мнение] не[верно], но в из-
вестном смысле может быть [верно]. Для богов, во всяком
случае, [изменчивость], видимо, совершенно исключена,
а для нас хотя и возможно нечто [правое] от природы, все
это, однако, изменчиво, и вместе с тем одно существует
от природы, другое — не от природы.
Какое [право] от природы, а какое по закону и угово-
ру, если речь идет о том, что может быть и так, и иначе, и
при условии, что и то и другое подвержено изменениям,
также ясно; и для других вещей подходит такое же разгра-
ничение. В самом деле, от природы сильней правая рука,
но все-таки всем можно стать с двумя правыми руками.
Те из правовых [установлений], что основаны на уго-
воре и взаимной выгоде, можно уподобить мерам; дейст-
вительно, меры для вина и хлеба не везде равны: у скуп-
щиков они больше, у [розничных] торговцев — меньше.
Подобным образом и правовые [установления], не при-
родные, а человеческие, не бывают повсюду тождествен-
ны, коль скоро и государственные устройства [не повсюду
тождественны], между тем как лишь одно [из них] повсю-
ду является лучшим по природе.
Каждое [положение] права или закона есть как бы
общее по отношению к частному, ибо поступки многооб-
разны, а [положение] — как общее — всякий раз одно.
Разнятся же неправосудное дело (to adikema) и [поня-
тие] «неправосудное» (to adikon), правосудное дело (di-
kaioma) и [понятие] «правосудное» (to dikaion). Неправо-
судное может быть по природе или по установлению, и,
когда это осуществилось в поступке, тогда [перед нами]
неправосудное дело, но прежде чем осуществилось — это
еще не [дело], а [понятие] неправосудного. Соответствен-
но и с правосудным делом.
Общее понятие скорее называется [словом] «праводе-
лание» (dikaiopragema), а «правосудное дело» [обозначает]
исправление неправосудного дела. Впоследствии надо
будет внимательно рассмотреть каждое в отдельности: ка-
ковы виды [правосудного и неправосудного дела], сколь-
ко таких [дел] и с чем они могут быть связаны.
(VIII). Коль скоро [понятия] правосудного и неправо-
судного таковы, как мы сказали, человек поступает не-
правосудно и правосудно тогда, когда совершает поступки
по своей воле, а когда он совершает их невольно, то ни
правосудное, ни неправосудное не имеет места, разве
только привходящим образом, т. е. он совершает поступ-
ки, которые, смотря по обстоятельствам, являются право-
судными или неправосудными.
Определение неправосудного и правосудного дела за-
висит от его произвольности и непроизвольности, ибо,
когда [неправосудное еще и] произвольно, оно осужда-
ется, и тогда имеет место неправосудное дело, а следова-
тельно, нечто будет «неправосудным», не будучи еще
«неправосудным делом», а именно если не добавляется
произвольность.
Произвольным я называю, как было сказано и преж-
де, какой-либо из зависящих от самого человека поступ-
ков, который он совершает сознательно и не по неведе-
нию о том, против кого, посредством чего и <ради> чего
он это делает, например кого он бьет, чем и зачем, при-
чем все это независимо от случайных обстоятельств и не
подневольно (так, если кто-нибудь, взявши руку челове-
ка, ударит другого, то это будет не по воле [ударившего],
ибо от него не зависит).
Может быть и так, что удар наносят отцу, зная, что это
человек или кто-то из присутствующих, но что отец —
и не ведая. Соответственно необходимо разграничение
[самого] поступка и того, что относится в целом к его со-
вершению.
Если поступок совершен в неведении или хотя и не
в неведении, но независимо от самого человека или под-
невольно, это поступок непроизвольный. Многое ведь из
того, что существует от природы, мы совершаем и испы-
тываем, зная это, [но] ничто из этого не является ни про-
извольным, ни непроизвольным, как, например, старение
или умирание.
И случайные обстоятельства также влияют на непра-
восудное и правосудное.
Если кто-нибудь отдает назад вверенное [ему имуще-
ство] против своей воли и из страха, то не следует гово-
рить, ни что он поступает правосудно, ни что он осущест-
вляет правосудие иначе, нежели случайным образом.
Точно так же, если человек не возвращает вверенное
[ему имущество] вынужденно и против своей воли, следу-
ет говорить, что он нарушает правосудное и совершает
неправосудное в силу случайных обстоятельств.
Одни произвольные поступки мы совершаем по созна-
тельному выбору, а другие — не по выбору, ибо созна-
тельно выбрано то, о чем предварительно принято реше-
ние, о чем же не принимают решений заранее, то не
выбирают сознательно.
При взаимоотношениях в государстве вред может быть
трояким. Поступки, [приносящие вред], обусловлены не-
ведением, когда действуют против того, посредством того
и того ради, [против кого, посредством чего и чего ради]
не предполагали действовать; так, человек либо не [хотел]
бросать, либо не в то, либо не тем, либо не затем, а вышло
вопреки ожиданию, например думал не ранить, а уколоть,
или не это [существо], или не этим [орудием].
Итак, если вред причинен вопреки расчету, то случи-
лась неудача, а если не вопреки расчету, но без участия
порочности, то совершен проступок (ибо проступок со-
вершают, когда сам человек — источник вины, а неудача
случается, когда источник вовне). Когда действуют созна-
тельно, однако не приняв решения заранее, то [перед
нами] неправосудное дело; случается это между людьми
из-за порыва ярости и из-за других страстей, вынужден-
ные они или естественные. Причиняя этот вред и совер-
шая такие проступки, люди поступают неправосудно, и
имеют место неправосудные дела, но из-за этого люди
все-таки в каком-то смысле не «неправосудные» [по скла-
ду] и не «подлые». Дело в том, что причиненный вред не
обусловлен их испорченностью.
Когда же [человек причиняет вред] по сознательному
выбору, он неправосудный [по своему складу] и испор-
ченный. Суд поэтому правильно расценивает совершен-
ное в порыве ярости как совершенное без умысла, ибо ис-
точником здесь является не тот, кто действует движимый
порывом, а тот, кто разгневал.
Добавим к этому, что спорно здесь не «было или не
было», а право [так действовать], ибо гнев бывает [обра-
щен] на то, что кажется неправосудностью. Итак, спорно
не то, что произошло (как в случае с обменом, при кото-
ром одна сторона с необходимостью порочна (mokhteros),
если только ее действия не объясняются забывчивостью);
напротив, о [самом] предмете [стороны] согласны, а спо-
рят о том, на чьей стороне право (кто злоумышляет, от-
нюдь не пребывает в неведении на этот счет), так что вто-
рой думает, что терпит неправосудие, а другой [так] не
[думает].
Значит, если человек по сознательному выбору, [т. е.
преднамеренно], причинил вред, он поступает неправо-
судно и уже из-за таких [преднамеренных] неправосудных
дел, когда нарушается пропорциональность или справед-
ливое равенство, является неправосудным [по складу].
Соответственно и правосудным человек является тогда,
когда правосудные дела он совершает по сознательному
выбору, а о правосудном деле можно говорить, если по-
ступают только по своей воле.
Из непроизвольных поступков одни вызывают сочув-
ствие, другие нет. Проступки, совершенные не только в
неведении, но и по неведению, вызывают сочувствие, а со-
вершенные не по неведению, но в неведении из-за стра-
сти, причем противоестественной и нечеловеческой, со-
чувствия не вызывают.
11 (IX). Может возникнуть вопрос: достаточно ли уже
разграничены [понятия] «терпеть неправосудие» и посту-
пать неправосудно»? Прежде всего, возможно ли то, что
[так] странно выразил Еврипид:
— Я мать убил свою, мой короток рассказ.
— То воля вас двоих? или ее одной?
В самом деле, возможно ли «терпеть неправосудие»
(adikeisthai) воистину по своей воле, или [это] невозмож-
но, но такое всегда непроизвольно; так же как всякий не-
правосудный поступок — это [поступок] произвольный?
И [терпят неправосудие] всегда ли по своей воле или всег-
да против воли, или же в одних случаях имеет место одно,
а в других другое?
То же самое относится и к [понятию] «терпеть право-
судие» (dikaioysthai), так как совершение правосудного
дела (dikaiopragein) всегда произвольно, а потому вполне
разумно полагать в обоих случаях сходное противопостав-
ление, т. е. терпеть неправосудие и правосудие — это либо
[действия] произвольные, либо непроизвольные. Однако
даже применительно к «терпеть правосудие» было бы, по-
жалуй, нелепо [считать, что это] всякий раз произвольно:
действительно, некоторые «терпят правосудие» не по
своей воле.
Можно задать затем и следующий вопрос: всякий ли,
кто испытал неправосудное (to adikon peponthos), [необ-
ходимо] терпит от кого-то неправосудие, или же как с
действием, так и с претерпеванием? В самом деле, и в том
и в другом смысле, [и в действительном, и в страдатель-
ном], можно быть причастным правосудным [поступкам]
случайно. Ясно, что точно так обстоит дело и с неправо-
судными [поступками] (ta adika), ибо не одно и то же де-
лать неправосудное (tadika prattein) и поступать неправо-
судно (adikein), так же как [не одно и то же] испытывать
неправосудное (adika paskhein) и терпеть неправосудие
(adikeisthai); это же справедливо и для [понятий] «совер-
шать правосудные дела» (dikaiopragein) и «терпеть право-
судие» (dikaioysthai), потому что невозможно терпеть не-
правосудие, если нет того, кто поступает неправосудно,
или терпеть правосудие, если нет того, кто делает право-
судное дело.
Если же «поступать неправосудно» — значит вообще
вредить кому-либо по своей воле, а «по своей воле» —
значит, зная, кому, чем и как [причиняется вред], причем
невоздержный вредит сам себе по своей воле, то получит-
ся, что он по своей воле терпит неправосудие и что воз-
можно, чтобы человек сам с собой поступал неправосудно
(aytos hayton adikein). Этот вопрос — возможно ли самому
с собой поступать неправосудно — один из вопросов, вы-
зывающих затруднения. Добавим также, что от невоз-
держности человек может по своей воле терпеть вред от
другого, [действующего] по своей воле, так что оказывает-
ся возможным терпеть неправосудие по своей воле.
Но может быть, определение неверно и к тому, что
вред причиняют, зная, кому, чем и каким способом,
нужно прибавить: «вопреки желанию»? Действительно,
человек по своей воле терпит вред (blaptetai) и испытыва-
ет [что-то] неправосудное (tadika paskhei), но никто не
терпит неправосудие (adikeitai) по своей воле, ибо никто
[этого] не хочет, в том числе невоздержный; напротив, его
поступки противоречат [его] желанию, потому что никто
не желает того, о чем он не думает, что это добропорядоч-
но, а невоздержный совершает такие поступки, какие, он
думает, совершать не следует. Но тот, кто отдает свое соб-
ственное, подобно тому как Гомер говорит о Главке, дав-
шем Диомеду
... доспех золотой свой за медный,
Во сто ценимый талантов <... > за стоящий девять,
не терпит неправосудие, ведь от него зависит давать [или
не давать], а терпеть [или не терпеть] неправосудие от
него не зависит, но [для этого] должен быть в наличии
тот, кто поступает неправосудно.
Итак, ясно, что «терпеть неправосудие» нельзя по
своей воле.
12. Из [вопросов], выбранных нами, нужно [обсудить]
еще два: кто поступает неправосудно, тот ли, кто уделяет
[кому-то часть], большую, чем тому по достоинству, или
тот, кто такую [часть] имеет; а также можно ли поступать
неправосудно с самим собой?
В самом деле, если возможно первое положение, т. е.
неправосудно поступает распределяющий, а не тот, кто
имеет больше, [чем следует], тогда если кто-либо уделяет
другому больше, чем себе, сознательно и по своей воле, то
он сам с собою поступает неправосудно; принято считать,
что именно это делают умеренные люди, потому что доб-
рый склонен [брать] меньше. Но может быть, и это не так
просто? Ведь может случиться, что он имеет свою корысть
в другом благе, скажем в славе или в безусловно прекрас-
ном. Кроме того, [вопрос] решается ссылкой на определе-
ние [понятия] «поступать неправосудно», ибо [поступаю-
щий так] ничего не испытывает вопреки своему желанию
и, значит, по крайней мере в силу этого [обстоятельства],
не терпит неправосудие, а если [ему что-то] и [причиня-
ется], то всего-навсего вред.
Очевидно также, что неправосудно поступать может
распределяющий, но не всегда [так поступает] тот, кто
имеет больше, ибо не тот поступает неправосудно, у кого
в наличии неправосудная [доля], а тот, у кого есть воля
делать [свою долю неправосудной]. Это и есть источник
поступка, который заключен в распределителе, но не в по-
лучателе.
Далее, поскольку «делать» имеет много смыслов,
можно сказать, будто убивают неодушевленные предме-
ты, и рука, и слуга по приказу [хозяина], но они не посту-
пают неправосудно, хотя и делают неправосудные вещи.
Кроме того, если в неведении [тех или иных обстоя-
тельств] человек [кого-то] осудил, он не поступает непра-
восудно с точки зрения узаконенного правосудия и суд
его не неправосудный, но в каком-то ином смысле этот
человек все же неправосудный, ибо законное правосудие
и первичное — разные вещи. Если же судил неправосуд-
но, зная [это], то и сам поступает своекорыстно, ища бла-
годарности или добиваясь мести. А потому, кто, имея
такую цель, вынес судебное решение неправосудно, тот
своекорыстен, подобно тому, кто принял участие в [са-
мом] неправосудном деле; действительно, присудив спор-
ное поле, он тоже получил — не поле, [правда], а деньги.
13. Люди уверены, что от них зависит поступать [или
не поступать] неправосудно, а потому [думают], что легко
быть правосудным. Но это не так, ибо легко и в их власти
сойтись с женой соседа, поколотить того, кто поблизости,
и дать взятку, но делать [даже] это, имея соответствую-
щий склад [души], и не легко и не зависит от них.
Соответственно и в том, чтобы познать, что такое пра-
восудные вещи и что — неправосудные, как они думают,
нет ничего мудреного, потому что, о чем говорят законы,
сообразить не трудно, но это [еще] не правосудное, разве
что привходящим образом; [только] поступки, совер-
шаемые определенным образом, и [доли], уделяемые
определенным образом, [могут быть] правосудны, а пото-
му знать это — труд больший, чем [знать, что полезно]
для здоровья, так как даже в этом случае легко знать, [что
полезны] и мед, и вино, и морозник, и прижигание, и
вскрытие, но [знать], как нужно применить [это] к здоро-
вью, для кого и когда, столь же большой труд, как и быть
врачом.
По той же самой причине люди думают, что правосуд-
ному ничуть не менее свойственно поступать неправосуд-
но, так как правосудный человек ничуть не хуже, но даже
лучше смог бы совершать любой из такого рода поступ-
ков, т. е. сойтись с [чужой] женой и поколотить [кого-ни-
будь]; а мужественный мог бы бросить щит и, обратив-
шись [спиной к врагу], бежать куда глаза глядят. Между
тем «трусить» и «поступать неправосудно» не значит (если
не считать случайных совпадений) [просто] делать это, но
значит делать это, имея соответствующий склад [души],
подобно тому как врачевание или лечение состоит не в
том, чтобы резать или не резать, давать или не давать ле-
карство, но в определенном качестве [этих действий].
