О композиции и сюжетном ходе

 

Понятие «композиция» означает обусловленное содержанием, характером и назначением построение художественного произведе­ния, которое во многом определяет его восприятие. Композиция — важнейший организующий элемент художественной формы, прида­ющий произведению единство и целостность, соподчиняющий его компоненты друг другу и целому.

Но ведь мы имеем дело с особым видом художественного про­изведения — со сценарием концерта.

Так вот в этом случае понятие «композиция», помимо сказан­ного, подразумевает не только простое установление порядка но­меров (эпизодов), а еще и такое их чередование, которое наиболее полно и образно выразит главную мысль концерта и в то же время обеспечит нарастание его темпоритма и эмоционального воздей­ствия на зрителя.

Поиск и нахождение композиции концерта — один из важнейших этапов в процессе создания театрализованного тематического концерта, в конкретизации его замысла, его решения.

А коль скоро сюжетный драматургический ход, как мы толь что говорили, образно выражает логику развития действия, то для того, чтобы выстроить композицию концерта, мы прежде всего должны придумать такой сюжетный ход, который, точно и ярко выражая тему и идею концерта, позволит как бы нанизать все номера (эпизоды) на один стержень.

Поиск сюжетного драматургического хода — дело не такое легкое, как может показаться на первый взгляд. Приходится мысленно перебирать десятки подсказываемых фантазией ходов, каждый из них соотносить с замыслом, пока не найдется тот единственный который позволит образно выявить идею, тему, сверхзадачу и содержание концерта и в определенной логике выстроит его сквозное действие.

Вот и в нашем случае сюжетных ходов может быть велико множество. Это и «Эстафета поколений», раскрывающая художественными средствами тему преемственности революционных традиций. И «Выпуск газеты» с использованием ее разделов и рубрик (по принципу «живой газеты»). Такой сюжетный драматургический ход был применен мною в театрализованном концерте «Вечерняя Москва», посвященном Октябрьской революции, который проходил на сцене Зеленого театра ЦПКиО им. Горького в Москве. В этом концерте все — и его построение, и эпизоды — было связано с выпуском «сценического варианта» любимой москвичами га зеты.

Это может быть «Песня», содержание и построение которой выражается соответствующими эпизодами. Так, И.М.Туманов взял за основу сюжетного драматургического хода и содержания одного из праздничных концертов в Кремлевском Дворце съездов партийный гимн «Интернационал». «Слова его, — писал И.М.Туманов, — от строфы к строфе несут огромный драматургический заряд. Никогда и никто не сказал так ярко и драматично о веко вой мечте трудящихся; ни одна песня не была таким действенны призывом к борьбе за осуществление этой мечты. Значит, построение сюжетных эпизодов концерта соответственно строфам «Интер­национала» может стать масштабным драматургическим ходом, соответствующим, как никто другой, теме и идее торжественного праздничного концерта в честь 50-летия Октября».

Сюжетным ходом могут стать «Путешествие» или «Экскурсия» по стране, городу, селу, памятным местам, в сегодняшний день, в прошлое, будущее и т. п.; на корабле, машине времени; или «Ожив­шие страницы» книги, дневника, образно раскрывающие их содержание. Либо «Говорят свидетели» и «Воспоминания» — как цепь показаний, рассказов очевидцев событий. Причем свидетельствовать могут не только люди, но и предметы — «ожившие» памятни­ки, стены, камни мостовой, газетные сообщения и т. п. С таким сюжетным драматургическим ходом в Ленинграде был поставлен театрализованный тематический концерт «Говорят камни Ленинграда». Можно взять музыкальное произведение, вызывающее у зрителей определенную ассоциацию, связанную с каким-либо со­бытием, либо выражающее его, либо сыгравшее какую-то роль в известном всем событии. Так, в одном из театрализованных кон­цертов, посвященных 100-летию со дня рождения В. И. Ленина, была использована соната Бетховена «Аппассионата».

Думаю, нет нужды продолжать дальше перечисление возмож­ных вариантов сюжетных драматургических ходов. Как и гово­рить о том, какую они играют роль в создании сценария и самого концерта.

Вернемся к нашему концерту — настало время определить его сюжетный драматургический ход.

Когда мы определяли его тему, говорили о том, что выра­жают слова «Мы — родом из Октября», у меня все время этот образ ассоциировался с движением. На память прихо­дили слова Маяковского «Революции шаги саженьи», Бло­ка — «Революционный держите шаг». Почему-то вспомина­лись слова песни «Наш паровоз, вперед лети, в Коммуне — остановка», «Марш энтузиастов» Дунаевского... Мысль все время возвращалась к шагам. К поступи отряда. К шагающей в завтра стране... И, видимо, не случайно. Эти ассоциации для нас образно выражают суть того, что мы ищем. Мы не только родом из Октября. Я, вы, наше и ваше поколение и поколения, которые были до нас и будут после нас, «идут в Революцию дальше». Мы держим шаг революционный. В этих словах, в этом образе — и ритм наших дней, и наша целеуст­ремленность. В них и то, чем сегодня живет весь народ, вся страна, в них и движение вперед, и борьба, и преодоление, вних нет болтовни, показухи, они торжественны, но не фанфарны, в них гордость и твердость, в них я слышу музыку Рево­люции. А главное, эти слова, этот образ точно выражают идею нашего концерта. Чем больше я думаю над сутью слов «Мы держим шаг революционный», тем яснее вижу скрытые в них возможности решения всего нашего концерта и отдельных его эпизодов. Они будоражат фантазию. Воображение начинает рисовать картины будущего концерта.

Вот почему я предлагаю, чтобы сквозным сюжетным дра­матургическим ходом нашего концерта стало раскрытие ны­нешнего содержания образа «Мы держим шаг революци­онный».

Однако тот или другой сюжетный ход сам по себе останется мертвым, если фантазия режиссера (сценариста) не подскажет художественные образные пути его выражения — в построении действия каждого эпизода и всего концерта в целом.

В концерте, посвященном 60-летию комсомола Рязани, который назывался «Это наша с тобой биография» (это и было его сюжетным ходом), действие строилось не только по принципу раскрыта в каждом эпизоде какого-либо события из истории рязанского комсомола, но для зрителей, на их глазах, одновременно создавалась как бы летопись этих событий и дел. На порталах сцены были укреплены два широких белых полотнища, которые по ходу концерта постепенно поднимались. В финале они целиком закрывали порталы. Перед полотнищами стояли стремянки. Во время действия, в начале, середине или конце эпизода на них поднимался один из его участников и писал углем дату события, о котором шла сцене речь, либо фамилии комсомольцев. При этом не обязательно что-то произнося. Все зависело от характера действия, от того возникала или не возникала такая необходимость. Кстати, эта ро­дившаяся на глазах зрителей живая летопись истории рязанского комсомола стала главной опорной точкой мизансценирования Фи­нала.

Один из эпизодов этого концерта посвящался войне, юношам идевушкам рязанщины, сражавшимся на фронте, и тем, кто не вернулся к родному порогу.

«...Темнота. Лучи прожекторов медленно скользят по замершим в последнем прощании юношам и девушкам (молодежный хор) В звуки войны (фонограмма) вплетается песня А. Новикова «Дороги». На экране-заднике появляются слова: «Война не игрушка война — неслыханная вещь, война стоит миллионов жертв...>: В. Ульянов (Ленин)».

Тихо звучит песня. Тускло отсвечивает острыми стальными гранями рельсов установленный слева у края сцены противотанковый еж и обрывки колючей проволоки. Вдруг все смолкает. Только зло веще ползут по экрану свинцовые тучи. Переметнувшиеся к противотанковому ежу лучи прожекторов выхватывают из темноты держащихся за колючую проволоку юношу и девушку. Ее хрупкую фигуру едва прикрывают остатки изодранного платья. На юноше — разорванная в клочья гимнастерка, голова перевязана потемневшей то ли от крови, то ли от пыли тряпкой. Собственно, об этом мы можем лишь догадываться. Отчетливо видны только их лица. Снова слышны далекие звуки войны.

Она. Скоро рассвет... Наш последний рассвет...

Он. Не думай об этом... (Стараясь отвлечь ее.) Что ты делала в этот день до войны?..

Она. Сегодня какое число?

Он. 14 апреля...

Она. 14 апреля?.. Что я делала?.. (Вздохнув.) Что я могла де­лать... Наверное, готовила уроки... А ты?

Он. Сбежал с лекции. Ездил в Москву... в Большой театр... на балет «Лебединое озеро»...

Она. Я никогда в жизни не была в Большом театре... И балета никогда не видела... Это, наверное, интересно?.. Он (после паузы). Очень...

Начинает звучать музыка из балета П. И. Чайковского «Лебединое озеро». И тогда мы видим, как в центре сцены, словно в дымке, возникает танцующая па-де-де пара. А на заднике-экране в это же время, фоном, все четче и четче проступают кадры из кинофильма М.Ромма «Обыкновенный фашизм». Через какое-то время раздается выстрел. Замирают танцующие и одновременно гаснут лучи, освещавшие юношу и девушку. На стремянку, стоя­щую перед правым порталом, быстро поднимается юноша и раз­машисто, от края до края полотнища, пишет: «Комсомольцы партизаны Люба Девятова, Саша Никитин. Погибли 14 апреля 1942 го­да». И тут же, обернувшись, обращается к сидящим в зале:

Вы думаете, павшие молчат?

Конечно, да — вы скажете.

Неверно! Они кричат.

Пока еще стучат

Сердца живых

и осязают нервы. Они кричат

И будят нас, живых,

Невидимыми, чуткими руками.

Они хотят, чтоб памятником им

Была Земля

С пятью материками.

Великая!

Она летит во мгле,

Ракетной скоростью

До глобуса уменьшена.

Жилая.вся.

И ходит по Земле

Босая память — маленькая женщина.

Она идет,

Переступая рвы. —

Ей не нужны ни визы, ни прописки,

В глазах — то одиночество вдовы,

То глубина печали материнской.

 

Пока юноша читал стихи, наступил рассвет. И мы увидели сидящий на сцене оркестр и стоящую перед ним солистку, которая без паузы начинала петь Ариозо матери из кантаты А.Новикова «Нам нужен мир» — «Все дети спят, лишь мать не спит одна...»

В концерте «Ленин в моей судьбе», посвященном 100-летию со дня рождения В.И.Ленина, в качестве сюжетного хода был взят репортаж с места событий, которые происходят как бы за один день 1970 года. Вели его «репортеры», которые брали интервью у сидящих.в зале и тут же диктовали свои сообщения в газеты, на радио, телевидение, читали зрителям различные сообщения «В последний час». Действие каждого эпизода этого театрализо­ванного концерта перекидывалось в прошлое, а затем возвраща­лось обратно. (Прием «наплыва».) Получалось, что прошлое как бы было врезано в настоящее, то есть зримо проступала связь времен.

Вот так образно решались в действии сюжетные ходы этих двух концертов. Конечно, можно было найти и другое решение, но мы учитывали скромные размеры сцены и ее техническую ос­нащенность и исходили из наличия имеющихся в нашем распоря­жении номеров. Это обстоятельство — один из решающих факто­ров, ибо составляя концерт из имеющихся номеров, нельзя фанта­зировать «вообще», не целенаправленно. Режиссер должен найти такой сюжетный ход, который не только образно раскроет тему, идею и содержание концерта, а и даст возможность во всей пол­ноте использовать отобранные им номера.

На этом, пожалуй, можно закончить наш разговор о сюжет­ном драматургическом ходе и вновь вернуться к композиции кон­церта. В частности к тому, как он выстраивается.

Мы уже говорили, что нельзя ставить рядом в дивертисмент­ном концерте номера, одинаковые по жанру и стилю. К этому сле­дует добавить, что в дивертисментном концерте не все жанры сты­куются. Так, скажем, выступление скрипача, исполняющего клас­сический репертуар, плохо воспринимается после выступления ду­хового оркестра; или — номер классического балета перед час­тушками или после них и т. д.

Один из самых современных приемов композиционного построе­ния сборных концертов — построение «блоками» — когда номера различных жанров группируются в эпизоды концерта (блоки) по каким-либо внешним или внутренним признакам. Например, вы­ступление скрипача, исполнителей классического танца, арий из опер, классических романсов — в филармонический блок; народ­ного хора, оркестра русских народных инструментов, народные танцы, пляски — в народный блок; фольклорные номера — в фоль­клорный блок; эстрадные номера — в эстрадный блок; спортсме­ны, акробаты, жонглеры, фокусники — в спортивно-цирковой блок и т. д.

Выстроенный таким образом концерт состоит, если можно так сказать, из «ожерелья» маленьких концертов, связанных между собой крепкой нитью.

Но как бы ни был построен дивертисментный концерт, установ­ленный в нем порядок номеров должен «работать» на то, чтобы концерт шел легко, слаженно, четко. В том числе и технически. Последнее же может произойти только в том случае, если режис­сер одновременно будет учитывать все обстоятельства, связанные € каждым номером: количество участников, откуда выходят и куда уходят исполнители, его протяженность во времени, какое прост­ранство сцены необходимо для него, характер аккомпанемента и

число аккомпанирующих, где они располагаются, требующиеся детали оформления, реквизита, с чего начинается и как закан­чивается номер и т. д. При составлении композиции концерта, ко­нечно, все это режиссеру нужно знать. А вот запоминать, держать в голове — не обязательно. Существует способ, прием составления порядка номеров, значительно облегчающий эту работу.

На каждый номер будущего концерта режиссер заводит не­большую карточку, куда он заносит все данные о номере: назва­ние, жанр, количество участников, метраж, аккомпанирующий со­став, сидят они или стоят, состав инструментов, реквизит, оформ­ление, костюмы и другие особенности номера. Пользуясь этими карточками, режиссер начинает раскладывать своего рода «пась­янс». Сначала определяется первый номер, затем — последний; если концерт состоит из двух отделений, то затем определяется последний номер первого отделения и первый номер второго. Пос­ле этого определяется, какие номера пойдут в первом отделении, какие — во втором. А уж тогда подбирается порядок номеров. Та­кой способ не только технически облегчает работу — переложить карточку с одного места на другое значительно проще, чем каж­дый раз переписывать порядок номеров заново, — но и дает воз­можность все время соотносить его с замыслом концерта, ведь фи каждой новой комбинации, разложенной на столе, возникает новое наглядно-зримое видение концерта.

Все, что сказано о композиции дивертисментного (сборного) концерта, должен знать режиссер и театрализованного тематиче­ского. И думать об этом. Но не только об этом.