Службовий етикет — обов'язковий атрибут професійної діяльності.

Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 712

ПОНЯТИЕ ТЕМПЕРАМЕНТА

Анализ литературы по проблемам темперамента свидетельствует о том, что у психологов нет единого мнения о сущности этой стороны человеческой пси­хики. Различные авторы указывают на разные свойства, считая их наиболее характерными для темперамента. Одни видят в нем, по существу, сино­ним личности, другие — лишь составную часть последней наряду со способностями, характером, мотивационной сферой и т. д. Некоторые психологи рассматривают темперамент как своего рода канву, на которой возникает и развивается личность. Есть и такие исследователи, которые вообще отрицают существование темперамента как особого психичес­кого явления.

Читатель может судить о разнообразии подходов к проблемам темперамента по краткому обзору, сде­ланному в предыдущей главе, хотя, естественно, многие из них остались за пределами этого обзора [31].

Учитывая существующие концепции темперамента и особенно то общее, что у них есть, несмотря на важные различия, а также опираясь на полученные нами экспериментальные данные и их кон­цептуальную обработку, мы предприняли попытку, построить собственную теорию темперамента. По логике самого предмета в ней содержится большое количество моментов, которые можно найти в концепциях многих авторов, и прежде всего у исследова­телей, занимающихся типологией И. П. Павлова, наиболее близкой автору этой книги.

В нашей работе мы исходили из распространенной в польской психологической литературе концепции деятельности Т. Томашевского [32]. Ее суть состоит в том, что человеческие действия образуют основной механизм, регулирующий равновесие между инди­видом и средой. Поэтому мы стремились к разра­ботке такой концепции темперамента, которая не ограничивалась бы описанием свойств психики, составляющих темперамент, а указывала бы прежде всего на его роль как механизма, влияющего на характер отдельных действий и деятельности чело­века в целом.

Мы исходим из того, что темперамент — это совокупность формальных и относительно устойчи­вых характеристик поведения, проявляющихся в энергетическом уровне поведения и во временных параметрах реакций.

Называя характеристики темперамента формальными, мы хотим особенно подчеркнуть, что темперамент сам по себе не составляет содержания поведения — что существенно отличает его от лич­ности — и непосредственно не определяет это содер­жание. Это утверждение следует понимать так, что сам факт обладания теми или иными свойствами темперамента не указывает непосредственно (прямо), в каком направлении будет развиваться личность ребенка. Однако это не означает, что темперамент не связан с личностью. Как мы увидим в даль­нейшем, он опосредованно влияет на формирование личности, являясь одним из факторов ее развития. Темперамент проявляется в действиях независимо от их содержания и направленности, причем не толь­ко в эмоциональных реакциях, как утверждают многие исследователи [33], но и в интеллектуальных действиях. Темперамент, обусловленный прежде всего функционированием сложных физиологичес­ких механизмов, оказывает влияние на человеческие действия и реакции в двух основных измерениях: энергетического уровня и временной характеристики поведения — и потому служит одним из регуляторных механизмов деятельности. Он является опре­деленной предрасположенностью или устойчивой особенностью, благодаря которой психические или психомоторные явления возникают легче или труд­нее, медленнее или быстрее, слабее или сильнее и т. д. Как подчеркивают А. Томас и его сотрудники [34], темперамент — это общее понятие, относящееся к тому аспекту поведения, который отвечает на во­прос «Как?». Он отличается от способностей, отно­сящихся к тем аспектам поведения, которые связаны с вопросами «Что?» и «Насколько хорошо?», а также от мотивации, связанной с вопросами «Зачем?» и «Почему?». Когда мы говорим о темпераменте, нас интересует, каким способом реализуются дейст­вия или реакции индивида, а не содержание его поведения.

Следует подчеркнуть, что не всякая характе­ристика энергетического уровня поведения или вре­менных параметров реакций представляет собой описание свойств темперамента. Так, мы говорим, что сила реакции или скорость действий могут за­висеть также и от таких факторов, как мотивация, способности, объем навыков и умений, либо от значе­ния ситуации (раздражителей), в которой действует индивид. В чистом виде свойства темперамента проявляются лишь тогда, когда эти факторы для определенной группы или популяции примерно одинаковы. Поэтому названные факторы, воздействуя в каком-либо конкретном случае на те параметры поведения, которые являются типичными проявле­ниями темперамента, могут затруднять его диагноз, о чем будет идти речь в главе «Диагноз свойств темперамента в домашних и школьных условиях».

Второй характерной особенностью свойств тем­перамента является их относительная устой­чивость. Говоря об этом, мы хотим подчеркнуть, что свойства темперамента не изменяются каждую минуту или со дня на день, как это следует из кон­цепции ситуативного темперамента С. Герстмана и его сотрудников [35]. По их мнению, дети в различных ситуациях и в разное время ведут себя в соответствии с различными типами темперамента. Они обнаружи­вают то черты холерика, то сангвиника, а уже через минуту могут вести себя как типичный меланхолик и т. п. Как мы увидим в следующей главе, изменения свойств темперамента связаны прежде всего с раз­витием индивида; другими словами, сангвиник в детском возрасте ведет себя иначе, чем взрослый или пожилой сангвиник; в то же время следует подчеркнуть, что вероятность превращения сангвини­ка в флегматика или меланхолика сравнительно невелика. Не исключено, однако, что такое превраще­ние все-таки возможно под влиянием долговременных и последовательных воздействий среды.

Свойства темперамента в сравнении с другими психическими характеристиками относятся к наибо­лее постоянным и неизменным. В настоящее время накоплен обширный эмпирический материал, свиде­тельствующий об относительной устойчивости этих свойств [36].

Приступая к описанию основных, принятых нами измерений темперамента[37], мы начнем с характеристики энергетического уровня поведения, В литературе существует почти единодушное мне­ние, что энергетические характеристики, как бы они ни понимались, образуют — как относительно посто­янные и характерные для отдельных индивидов — один из существенных элементов темперамента.

Энергетический уровень поведения охва­тывает все те свойства, которые определяются индивидуальными различиями физиологических механиз­мов, ответственных за накопление (кумуляцию) и разрядку (освобождение) накопленной энергии.

Мы различаем два основных свойства темперамента, связанных с энергетическим уровнем: реактивность и активность поведения. Сущность их состоит в следующем.

Применяя стимулы определенной силы, мы получаем реакцию, интенсивность которой пропор­циональна силе стимула. Увеличение силы послед­него, как правило, приводит к усилению реакции, и наоборот, реакция ослабевает вместе с падением силы стимула. Эта закономерность известна как закон силы, утверждающий, что величина (интен­сивность) реакции является функцией силы стимула. Однако оказывается, что интенсивность реакций подвержена большим индивидуальным различиям, иначе говоря, раздражитель одной и той же силы вызывает у разных людей различную по интен­сивности реакцию. Сила реагирования, свойственная данному индивиду, оценивается поэтому путем срав­нения с интенсивностью реакций других индивидов на действие одного и того же раздражителя. При этом мы считаем, что применяемый стимул имеет для всех индивидов примерно одинаковое значение — что может быть достигнуто в условиях эксперимен­та — либо является нейтральным.

Уровень интенсивности реакции, поскольку он относительно постоянен и характерен для данного индивида, мы называем реактивностью.

На рис. 6 показана характерная для отдельных индивидов интенсивность реакций на раздражители определенной силы. Кривая, свойственная низко­реактивному индивиду, иллюстрирует, в частности, действие закона силы: возрастание силы раздражите­лей приводит к соответствующему увеличению интенсивности реакций. Наблюдая интенсивность ре­акций на раздражители S₁ и S ₂, мы утверждаем, что лица, сильнее всего реагирующие на раздражитель S₁ (высокореактивные), сильнее других реагируют также на раздражитель S₂. Аналогично, индивиды, обнаруживающие минимальную интенсивность реак­ций на один их этих раздражителей (низкореак тивные), слабо реагируют и на второй из них. Таким образом, мы видим, что эта характеристика является в известной мере устойчивой. Только для раздра­жителя S₃ мы наблюдаем нарушение этой законо­мерности, связанное с тем, что в зависимости от уровня реактивности будут различаться так назы­ваемые пороги работоспособности отдельных инди­видов, о чем пойдет речь в дальнейшем.

Характеристика интенсивности реакции у индивидов, различающихся уровнем реактивности, на раздражители возрастающей силы

В пределах — нижнем и верхнем — реактивность проявляется в возбудимости (сенсорной, эмоцио­нальной) и в работоспособности (выносливости) инди­вида. В этом смысле понятие реактивности во многом напоминает понятие силы нервной системы по отно­шению к возбуждению [38]. Как уже было сказано ранее (см. с. 57 — 58), Б. М. Теплов и В. Д. Небылицын приш­ли к выводу, что сила нервных процессов, понимаемая как функциональная работоспособность (выносли­вость) при воздействии сильных или продолжительных раздражителей, находится в обратной зависи­мости от чувствительности нервной системы.

Реактивность тем сильнее, чем выше возбуди­мость индивида или чем слабее раздражитель, вызывающий хотя бы еле заметную реакцию. На связь возбудимости с темпераментом указывают, в частности, исследования В. Д. Небылицына и его сотрудников [39]. Концепцию возбудимости разделяют и Э. Кречмер, и У. Шелдон, в чьих типологиях подчеркивается значение эмоциональной возбудимос­ти для характеристики отдельных темпераментов.

Как уже говорилось, противоположностью возбудимости является работоспособность, или выносливость, способность адекватно реагировать на сильные, продолжительные или часто повторяющиеся раздражители. В типологии И. П. Павлова она считается основным проявлением силы нервной системы. Выносливость индивида опре­деляется измерением интенсивности реакции при увеличении силы или продолжительности раздражи­теля. Та сила стимула, при которой уже не наблю­дается соответствующего ей повышения интенсив­ности реакции, составляет меру выносливости нерв­ной системы данного индивида. Именно в этот момент перестает действовать закон силы. Индивид тем менее работоспособен (обладает тем меньшей вы­носливостью) и тем более реактивен, чем раньше перестает действовать этот закон и, следовательно, чем слабее раздражитель, при котором достигается предел работоспособности (превышение верхнего порога реагирования).

Возвращаясь к рис. 6, мы видим это на примере высокореактивных индивидов, у которых уже раздра­житель S₃, более сильный, чем два предыдущих, вызвал реакцию, не вполне адекватную по своей интенсивности, а раздражитель S₄, будучи очень сильным, привел к явному снижению интенсивности реакции. Менее ярко это явление выступает у индиви­дов, характеризующихся средним уровнем реактив­ности, у которых момент «нарушения» закона силы наступает только при действии раздражителя S₄.

Реактивность проявляется прежде всего в реакци­ях, непосредственно вызванных действующим стиму­лом. Поэтому такой тип поведения называют также реактивным поведением, в отличие от произвольного поведения, которое, включая целевые действия, часто не находится в непосредственной связи с актуальной побудительной ситуацией.

Говоря о высоко- и низкореактивных индивидах, мы имеем в виду тех лиц, которые по усилению реакции при повышении интенсивности стимула за­нимают крайние позиции: максимальное и мини­мальное усиление. В то же время, как видно из распределения, иллюстрируемого кривой Гаусса (см. рис. 3), большинство индивидов по своей реактив­ности, как и по другим характеристикам, занимают промежуточное положение.

Не углубляясь в подробное обсуждение физиоло­гических механизмов реактивности, можно сказать, что у высокореактивных индивидов этот механизм вызывает более сильные по сравнению с низкореак­тивными индивидами реакции, если только интенсивность действующих стимулов не превышает порога выносливости, более низкого у высокореактивных индивидов; в последнем случае происходит явное снижение интенсивности реакции (см. рис. 6). В свою очередь у низкореактивных индивидов этот механизм действует так, что раздражители одной и той же силы вызывают у них меньшую реакцию, чем у более реактивных.

Вторым параметром, связанным с энергетическим уровнем поведения, является активность, свойство, с которым мы уже не раз встречались при об­суждении факторных теорий темперамента (см. с. 40, 43, 46), где ему придавалось несколько иное значение, чем в нашей теории. Активность представляет собой индивидуальное свойство, отличающее данного инди­вида с точки зрения интенсивности, продолжитель­ности и частоты выполняемых действий или деятель­ности любого рода.

Чтобы лучше охарактеризовать это свойство, по­нимаемое как особенность темперамента, обратимся к понятию оптимума возбуждения, вве­денного в психологию Д. Хеббом, а также К. Лейбом, употреблявшим термин «оптимум стимуля­ции» [40]. Согласно этим авторам, индивид увеличи­вает число воспринимаемых раздражителей (стиму­лов) до тех пор, пока не достигнет оптимального уровня возбуждения. В свою очередь индивид, до­стигший чрезмерного возбуждения, предпринимает действия для снижения этого возбуждения до опти­мального уровня. Поддержание оптимального уровня возбуждения становится определенной потребностью, которая формируется в онтогенезе. В связи с этим нарушение равновесия в этой области вызывает у индивида мотивацию к деятельности с целью обеспе­чения (достижения или сохранения) оптимального уровня возбуждения.

Оптимальный уровень возбуждения мы понимаем не как точку на шкале интенсивности возбуждения, а как полосу или определенный отрезок на этой шкале. Это означает, что нервные центры, «настроен­ные» в границах определенной полосы, находятся в состоянии оптимального возбуждения. Возникает вопрос: что же, в сущности, представляет собой оптимальное возбуждение? Рассматривая этот вопрос с точки зрения физиологии, следовало бы считать оптимальным такой уровень возбуждения, при котором индивид, выполняющий данные действия, несет наименьшие физиологические затраты, то есть при котором организм меньше изнашивается. С точки зрения психолога, можно было бы признать опти­мальным такой уровень возбуждения, при котором достигается наибольшая успешность действия. Опы­ты, проведенные в нашем Секторе, показывают, что поведенческий и физиологический показатели опти­мального уровня возбуждения не обязательно соот­ветствуют друг другу [41].

Источником стимулов, вызывающих возбуждение, могут быть различные факторы: ситуации, задачи, всевозможные изменения как вне, так и внутри организма. Хотя мы не располагаем объективной шкалой интенсивности раздражителей — это связано с тем, что физическая сила раздражителей часто не соответствует их физиологической силе,— вообще говоря, можно допустить, что те сенсорные раздра­жители, которые не выступают как сигналы, обычно имеют меньшее стимулирующее значение, чем сигна­лы, обладающие определенным смыслом. В то же время раздражители, вызывающие эмоциональные состояния, обладают большим стимулирующим зна­чением, чем эмоционально нейтральные раздражи­тели.

Источником стимуляции могут быть также собст­венные реакции и действия индивидов. Они стано­вятся раздражителями по принципу так называемой обратной афферентации. Это явление состоит в том, что изменения в мышцах, сухожилиях или костной системе, возникающие при определенных реакциях, передаются посредством соответствующих внутрен­них рецепторов как раздражители в центры нервной системы, становясь источником дополнительного воз­буждения.

Большим стимулирующим значением характери­зуется также такое поведение, когда сами выполняе­мые действия вызывают определенные эмоции. В этих случаях главным фактором, вызывающим данное состояние возбуждения, является эмоция, сопутствующая определенному действию (состояние напряжения, огорчение, удовольствие и др.). Поэтому действия имеют стимулирующее значение прежде всего потому, что они вызывают определенные эмо­ции, оказывающие непосредственное влияние на состояние возбуждения. Примерами могут служить действия различной степени трудности, где эта степень становится источником эмоций определенной интенсивности. Я. Рейковский [42], обсуждая проблему связи эмоций с успешностью действий, называет три вида действий, отличающихся по степени трудности или, в нашем понимании, образующих источник стимуляции с различной — в данном случае возрас­тающей — интенсивностью.

Это действия, выполнение которых требует:

1 — повторения заученных стереотипных на­выков;

2 — некоторой координации заученных навыков в изменяющихся условиях;

3 — поиска новых, еще неизвестных способов действия.

Возвращаясь к характеристике энергетического уровня поведения, можно сказать, что индивиды, физиологические особенности которых подавляют стимуляцию, то есть низкореактивные индивиды, характеризуются большой активностью, которая в раннем онтогенезе имеет неспецифический характер и лишь в результате соответствующего воспитатель­ного воздействия направляется в данную сферу деятельности. Это могут быть энергичные или продол­жительные двигательные реакции, моторные или ин­теллектуальные действия с определенной целью, вы­бор богатых стимулами ситуаций, поиск среды, поставляющей стимулы (музыка, разговор, шум, группа лиц и т. п.). Независимо от содержания самой активности или объекта, на который она направлена — что не связано непосредственно с тем­пераментом,— целью этой активности является полу­чение соответствующей стимуляции для поддержа­ния или достижения оптимального уровня возбужде­ния.

Противоположностью активности является пас­сивность поведения, одним из показателей которой является пониженная потребность в стимуляции, характерная для высокореактивных индивидов. Сохранение оптимального уровня возбуждения в этом случае требует ограничения активности — уменьше­ния числа и интенсивности действий, избегания среды и ситуаций, богатых стимулами. Пассивность, понимаемая как отсутствие активности или понижен­на активность, может приобретать всевозможные формы, а главной ее целью с точки зрения концепции оптимального возбуждения будет уменьшение прито­ка стимулов.

Можно допустить, что в основе реактивности и активности лежит один и тот же физиологический механизм, благодаря которому одинаковые по интен­сивности стимулы вызывают у одних индивидов больший, а у других — меньший эффект. Это неко­торый генератор со специфическими для каждого индивида параметрами преобразования энергии, поступающей к нему от всех рецепторов организма. В результате действия этого генератора, размещаю­щегося на различных этажах нервной системы и тесно связанного с гормональной системой, один и тот же раздражитель вызывает у разных индивидов различный уровень возбуждения (генератор может быть более или менее чувствительным). Физиологи­ческий механизм у тех лиц, у кого, как правило, возникает более сильное в сравнении с другими возбуждение, усиливает стимуляцию. В свою очередь у индивидов, для которых характерно более слабое возбуждение, тот же механизм подавляет её.

Мы не можем определить, в какой момент от начала воздействия на рецептор до появления реак­ции происходят изменения, приводящие к пони­женному или повышенному эффекту стимуляции. Следует ожидать, что индивиду­альные различия в интенсивности реакций — помимо актуально действующих факторов — зависят от от­носительно постоянных свойств рецепторов, путей, проводящих биоэлектрические импульсы к нервным центрам и от них, а также от особенностей функцио­нирования подкорковых и корковых нервных цент­ров. Свойства всех упомянутых элементов физио­логического механизма, усиливающего или подав­ляющего стимуляцию, являются специфическими для каждого индивида. Это подтверждают иссле­дования Р. Уильямса, который, говоря об относи­тельно постоянных индивидуальных различиях в строении и функционировании всех исследованных им органов тела, ввел понятие так называемой биохимической индивидуальности[43].

Возникает вопрос: каково принципиальное различие между реактивностью и активностью, тесно связанными между собой общим физиологическим механизмом?

Обратимся к некоторым свойствам, различающим эти измерения энергетического уровня поведения.

1. Реактивность и активность поведения в опре­деленном смысле не зависят друг от друга. Это нужно понимать так, что свойство, названное нами реак­тивностью, не определяет активность, хотя они имеют общую причину — механизм усиления и по­давления стимуляции. Этот механизм непосред­ственно определяет реактивность поведения, тог­да как в случае активности он представляет собой лишь исходный пункт формирования этого свойства. В зависимости от того, до какой степени индивид научается удовлетворять потребность в оптимальной стимуляции, активность поведения фор­мируется по-разному. Допуская, что действия инди­вида с точки зрения регуляции стимуляции адекват­ны оптимальному уровню возбуждения, можно при­знать, что измерение активности поведения служит косвенным показателем реактивности данного индивида, и наоборот. Оценка реактивности — с уче­том сделанных выше замечаний — может быть показателем активности.

2. Реактивность, проявляющаяся в интенсивнос­ти, или силе, реакции, есть результат определенного возбуждения, в основе которого лежит индивиду­ально-специфический механизм усиления или по­давления стимуляции. В то же время активность является одним из регуляторов уровня возбуж­дения. Отбирая соответствующие раздражители — адекватные данному механизму усиления или подав­ления стимуляции,— она позволяет сохранить оп­тимальный уровень возбуждения.

3. Реактивность проявляется в реакциях, непо­средственно определяемых стимульной ситуацией, иначе говоря, в поведении индивида, которое мы назвали реактивным. Активность же приобре­тает форму направленного на определенную цель поведения, часто непосредственно не связанного с данной стимульной ситуацией. Она находит выра­жение в человеческих действиях.

Как следует из нашей концепции, между реак­тивностью и активностью существует обратное отно­шение. Высокореактивные индивиды, сильно реаги­рующие на непосредственные раздражители, обычно характеризуются пониженной активностью дей­ствий, их деятельность мало интенсивна; это связано с тем, что их физиологический механизм скорее усиливает стимуляцию. В свою очередь низкореак­тивные индивиды характеризуются большой ак­тивностью. Это означает, что, реагируя, в общем, слабее, чем высокореактивные индивиды, на непо­средственные раздражители, они вместе с тем отли­чаются большой интенсивностью действий. Это связа­но с тем, что их физиологический механизм скорее подавляет стимуляцию.

Согласно определению (см. с. 68), вторым основ­ным элементом темперамента является совокупность черт, характеризующих протекание реакций во вре­мени. Временная характеристика реа­гирования охватывает определенное количество свойств. Рассмотрим их по порядку, начиная с так назначаемой скорости реакции, измеряемой ее латентным периодом, то есть временем от начала воздействия стимула до возникновения реакции, либо быстротой выполнения некоторого действия, состоящего из ряда реакций. Если эта скорость явля­ется устойчивой, мы считаем ее свойством темпера­мента. Это свойство уже давно было отмечено в психологии темперамента; его описание можно най­ти, например, в типологии темпераментов И. Канта. Экспериментальные исследования скорости реагиро­вания и ее связи с другими временными характе­ристиками в основном проводились советскими пси­хологами, занимающимися проблемами темпера­мента.

Другой особенностью, характеризующей поведе­ние во временном его аспекте, является подвиж­ность, понимаемая как способность перехода от одной реакции (действия) к другой. Подвижность рассматривается здесь как свойство поведения, поэтому не следует смешивать ее с подвижностью нервных процессов, которая образует, возможно, главный, но не единственный физиологический ме­ханизм описываемой нами подвижности. Подвиж­ность поведения, которую иногда называют эластич­ностью, или пластичностью, можно измерять наи­меньшим временным интервалом между стимулами, необходимым для адекватного реагирования на них или для перехода от одного действия к другому (рис. 7).

Противоположностью подвижности является инертность, которая проявляется в том, что реакция не поспевает за быстро меняющейся ситуацией.

Как видно из рис. 7, промежуток времени между раздражителями, необходимый для адекватной реак­ции, значительно больше для инертного индивида (критическое значение временного интервала нахо­дится между раздражителями S₃ и S₄), чем для под­вижного (только временной интервал между раздра­жителями S₆ и S₇ вызывает нарушение реакции). Следует отметить, что невозможность поспеть за быстро меняющимися стимулами может выражаться в отсутствии реакции (на рис. 7 это обозначено символом R_о), повторении какой-либо из предыдущих реакций (R₆) или же выполнении другой, непредви­денной реакции (R_х).

Многие исследования подвижности нервных про­цессов на поведенческом уровне, проводившиеся последователями И. П. Павлова, относились к именно так понимаемой подвижности. С указанным пони­манием подвижности связаны и исследования пове­дения, для которого характерно отсутствие гибкости. Роль этой характеристики темперамента является исключительно важной для тех форм человеческой деятельности, сущность которых состоит в способ­ности быстрого приспособления к изменчивым усло­виям (ситуациям). Как известно, такие ситуации типичны в условиях школы.

К той же совокупности свойств темперамента относится последействие реакции. Ее мерой является время, в течение которого продолжается реакция после прекращения воздействия раздражи­теля. В типологии И.П.Павлова ей соответствует так называемая лабильность нер-вных процессов, проявляющаяся в скорости возникновения и исчез­новения тех же процессов. Последействие реакции является одним из основных элементов трехмерной типологии темпераментов Г. Хейманса и Е. Вирсмы (см. с. 39—40), называемым ими вторичной функци­ей, или персеверативностью. По мнению этих авторов, ее показателем служит время сохранения определен­ного психического процесса после прекращения действия вызвавшего его раздражителя.

Для полной характеристики свойств темперамента нужно упомянуть еще так называемые темп и ритмичность реакций. Темп реакций измеряет­ся числом реакций (движений) в единицу времени. Это как бы максимально возможная частота появле­ния реакции (например, количество слов или движе­ний) в единицу времени, причем речь идет прежде все­го об однородных реакциях (действиях). Ритмичность характеризуется регулярностью временных интерва­лов между однородными реакциями. Ритмичность тем выше, чем более регулярны промежутки между отдельными реакциями. В таком понимании темп и ритмичность реакции являются предметом иссле­дований в концепции темперамента Э. Кречмера, который, пользуясь понятием психического темпа, включает в него и ритмичность, и темп реакций.

Эти свойства С. Л. Рубинштейн также называет среди основных характеристик темперамента [44].

Для лучшего понимания сущности темперамента следовало бы познакомить читателя с основными физиологическими механизмами, полностью или частично определяющими свойства темперамента. Однако, как и в самих теориях тем­перамента, существуют принципиальные расхожде­ния во взглядах на его физиологический механизм; более подробно этот вопрос рассмотрен нами в другой работе [45].

Долгое время господствовало мнение, восходящее к типологии Гиппократа — Галена, согласно которо­му свойства темперамента определяются прежде всего деятельностью эндокринной системы. Так, ряд исследований указывает на значение гор­монов надпочечников в процессе мобилизации орга­низма. Из других исследований видно, что даже минимальное (по отношению к норме) увеличение выделения тироксина, гормона щитовидной желе­зы, приводит к повышению возбудимости, прояв­ляющейся в несоразмерности реакций и раздражи­телей, неустойчивости настроения и т. п. С другой стороны, при пониженной деятельности щитовидной железы наблюдается обратное явление. Можно было бы продолжить перечисление экспериментов, пока­зывающих зависимость определенных свойств темпе­рамента от функционирования гормональной сис­темы. Это свидетельствует о том, что у психологов, связывающих черты темперамента с деятельностью эндокринной системы, есть определенные осно­вания.

Однако оказывается, что не меньшие основания есть и у тех исследователей, которые связывают свойства темперамента с деятельностью автоном­ной нервной системы. Некоторые авторы указывают на то, что в зависимости от специфического и характерного для отдельных индивидов действия симпатической и парасимпатической систем по-разному формируются свойства темперамента. У людей с преобладанием симпатической системы наблюдается большая реактивность, возбудимость и изменчивость поведения, тогда как индивидам с преобладанием парасимпатической системы свойст­венно поведение, типичное для флегматика[46].

После открытия ретикулярной формации, лока­лизованной в стволе мозга, и доказательства того, что она образует основной механизм, регулирующий (активирующий или тормозящий) уровень возбуж­дения в коре мозга, все большее число исследователей подчеркивают ее роль в формировании свойств темперамента [47]. Многие исследования указывают на то, что существуют относительно устойчивые инди­видуальные различия по основным параметрам функционирования этой системы, что говорит в поль­зу взглядов этой группы ученых.

Наконец, концепция типов нервной системы по И. П. Павлову, принимаемых большинством совет­ских психологов за физиологическую основу темпера­мента или даже отождествляемых с темпераментом, подчеркивает исключительное значение определен­ных свойств коры мозга, соответствующая ком­бинация которых определяет тип темперамента. Эта концепция была нами уже рассмотрена в предыдущей главе (см. с. 49—66).

Как видно из приведенного нами беглого обзора, приходится часто встречаться с односторонней трактовкой физиологических основ темперамента, когда преувеличивается значение одной из названных физиологических систем. Факты, представленные в рамках этих концепций, позволяют считать каждую из них в чем-то справедливой; поэтому взаимная полемика сторонников различных концепций не может привести к решающему успеху какой-либо одной из них. Главной ошибкой в такого рода дис­куссиях является недооценка того факта, что орга­низм является сложной, целостной системой, состоя­щей из взаимосвязанных и взаимодействующих час­тей. Гормональная система, периферическая и цент­ральная нервная системы, и особенно ретикулярная формация и кора головного мозга связаны друг с другом. Из этого следует, что кора головного мозга не только оказывает воздействие на функционирова­ние других систем, выполняя в основном координи­рующую и управляющую роль, но и испытывает об­ратное воздействие с их стороны. Это, в частности, выражается в том, что гормональная система прямо или косвенно влияет на функциональное состояние коры головного мозга.

Поскольку установлено, что уровень функциони­рования каждой из названных физиологических систем находится в определенной связи с формами поведения, которые мы относим к свойствам темпе­рамента, говоря о физиологическом механизме темперамента, следует иметь в виду, что гормональ­ная система, периферическая нервная система, рети­кулярная формация - как и другие подкорковые центры, а также кора головного мозга - действуют как блок с относительно устойчивой структурой, причем индивиды различаются уровнем функциони­рования каждой из систем этого блока, а также общей характеристикой блока в целом. Говоря о блоке, мы хотим подчеркнуть, что все системы со­пряжены и взаимодействуют друг с другом, опреде­ляя тем самым формальные свойства поведения, которые мы относим к темпераменту. Когда мы говорим о генераторе, преобразующем внешнюю энер­гию специфическим для каждого индивида образом (см. с. 78), следует помнить, что его параметры опре­деляются результирующей всех систем этого блока.

[1] Подробное описание отдельных типов темперамента по Гиппократу — Галену, как и других типологий, упомянутых в этом параграфе, можно найти, например, в работах: S t г е l a u J. О temperamencie i jego poznawaniu. Warszawa, 1965, s. 14—18; его же: Temperament i typ ukladu nerwowego, wyd. 2. War­szawa, 1974, s. 12—18.

[2] См.: S t г е l a u J. Temperament i typ ukladu nerwowogo, в. 16.

[3] В широком смысле понятие конституции охватывает все наследственные или врожденные анатомические, физиологи­ческие и психические свойства индивида. Называя конституци­ональными те типологии темперамента, которые связывают его свойства с телосложением, то есть со статичными параметрами организма, мы хотели бы подчеркнуть их отличие от тех типоло­гий, в которых свойства темперамента связываются с физиологи­ческими функциями организма. Эти последние мы будем, как правило, называть функциональными типологиями.

[4] Kretschmer E. Korperbau und Charakter. 1 Aufl. 1921, 24 Aufl. Berlin, 1961. (Русский перевод этой книги вышел в свет в 1924 г.— Прим. ред.)

[5] Антропометрия — совокупность измерительных приемов в антропологии. Измерению подвергаются отдельные части и пропорции человеческого тела.

[6] Цит. по: S h e l d о n W. П., Stevens S. S., Tueker W. В. The Varieties of Human Physigue. New York 1940. S h e l d о n W. H., S t e v e n s S. S. The Varieties of Temperament, New York, London, 1912.

[7] Conrad К. Der Konstitutionstypus. Berlin—Gottingen — Heidelberg, 1963.

[8] Эйдетизм — психическое явление, состоящее в возник­новении исключительно ярких зрительных образов, напоминаю­щих зрительное восприятие. Проявляется чаще всего у детей.

[9] Conrad К. Der Konstitutionstypus, S. 172.

[10] В честь великого немецкого математика К. Гаусса, кото­рый нашел уравнение этой кривой.

[11] Heymans G., Wiersma E. D. Beitrage zur speziellen Psychologie auf Grund einer Massenuntersuchung.— „Zeitschrift fur Psychologie", 1906, № 42, S. 81 — 127; 1906, № 43, S. 321—373; 1907, № 45, S. 1 — 42; 1У08, № 46, S. 321 — 333; 1908, № 49, S. 414—439; 1909, № 51, S. 1 — 72.

[12] От англ. perseverance — стойкость, настойчивость, упорст­во.— Прим. перев.

[13] Подробное описание этих типов можно найти в: В а l е у S. Charakterologia i typologia dzieci i mlodziezy. Warszawa, 1946; N u t t i n J. La structure de la personnalite. Paris, 1968, Табл. 3 составлена на основании этих работ.

[14] Burt С. The Analysis of Temperament. — „British Journal of Medical Psychology", 1937, vol. 17, Ms 1, p. 158—188; eго же: The Factorial Study of Temperament Traits.—„British Journal of Psychology", 1948, Ms 1, p. 178—203.

[15] Дж. Гилфорд составил четыре анкеты для исследований свойств темперамента. Последняя из них, являющаяся некоторым синтезом трех предыдущих, содержит около 400 вопросов. С кон­цепцией Гилфорда можно познакомиться по: Guilford J. P., Guilford R. В. An Analysis of the Factors in a Typical Test of Introversion — Extraversion.— „Journal of Abnormal and Social Psychology", 1934, vol. 28, p. 377 — 399; Guilford J. P., Zim­merman W. S. Fourteen Dimensions of Temperament. — „Psycholo-gical Monographs". 1956. vol. 70, Ms 10, p. 1—26:

[16] Lovell С. A Study of the Factor Structure of Thirteen Personality Variables. —"Educational and Psychological Measurement", 1945, vol. 5, № 4, p. 335—350.

[17] Thurstone L. L. The Dimensions of Temperament.— "Psychometrica", 1951, vol. 16, N° 1, p. 11 — 20.

[18] В литературе по статистике известно несколько математи­ческих приемов, позволяющих выделить определенные факторы, но они могут приводить к различным результатам; это является одним из часто критикуемых недостатков факторного анализа. Он слишком произволен, а его результаты, несмотря на чрезвы­чайную сложность математических формул, с помощью которых они получаются, в немалой степени зависят от интуиции иссле­дователя.

[19] Охранительное торможение, называемое также з а предельным торможением, является разновидностью безусловного, или врожденного, торможения. Это процесс, защищающий хрупкую нервную клетку от дальнейшего вредного воздействия сильного или продолжительного раздражителя, то есть от чрез­мерной нагрузки и истощения.

[20] S t г е l a u J. Temperament i typ ukladu nerwowego, s. 90 — 96.

[21] Силу процесса торможения, как и силу процесса возбуждения, следует понимать как свойство нервной системы, а не как текущее состояние. Поэтому выражения «сила процесса торможе­ния» и «сила нервной системы по отношению к торможению» являются здесь взаимозаменяемыми.

[22] Павлов И. П. Поли. собр. соч., т. III, книга вторая, М.— Л., 1951, с. 268.

[23] Там же, с. 208.

[24] Напомним, что генотип — это совокупность генетической информации, передаваемой от родителей к потомству, или всякие наследственно определяемые свойства организма, в то время как врожденные свойства — это наследственные свойства, соответст­вующим образом сформированные под воздействием такого фактора среды, как организм матери с момента зачатия до рож­дения. Наблюдаемые свойства и поведение индивидов всегда пред­ставляют собой результат сложного взаимодействия наследствен­ных качеств (генотипа) и воздействий среды. Такую совокупность наблюдаемых свойств организма (биохимические особенности, анатомо-физиологические и психические характеристики) называ­ют фенотипом.

[25] Павлов И. П. Поли. собр. соч., т. III, книга вторая с. 85.

[26] Здесь вкралась неточность: в цитируемой книге В. Д. Небы- лицын говорит (с. 32) о двенадцати показателях, так как, помимо перечисленных автором свойств, должно быть диагностировано еще одно — лабильность.— Прим. ред.

[27] См.: Небылицин В, Д. Основные свойства нервной сис­темы человека. М„ «Просвещение», 1966

[28] См.: Иванов-Смоленский А. Г. Об изучении типов высшей нервной деятельности животных и человека.— «Журнал высшей нервной деятельности», 1953, т. 3, вып. 1, с. 36 — 54.

[29] См.: Красногорский Н. И. Высшая нервная дея­тельность ребенка. Л., Медгиз, 1958.

[30] Зависимость между силой нервной системы и скоростью образования условных рефлексов представляет собой одну из наиболее спорных проблем в типологии нервной системы. Во многих работах, особенно в начальный период исследования типов нервной системы, утверждалось, что большая скорость образова­ния рефлексов присуща сильной нервной системе. Однако в послед­нее время все чаще отмечают противоположную зависимость, то есть что быстрое возникновение рефлексов характерно, напротив, для слабой нервной системы.

[31] В польской психологической литературе обзор различных определений темперамента читатель найдет в работах: Gerst-m a n n St., Orlikowska N., Urbanska I. Cechy tempera-mentu i ich zmiennosc u dzieci. Torun, 1961; Strelau J. Tem­perament i typ ukladu nerwowego.

[32] См.: Tomaszewski Т. Wstep do psychologii. Warszawa, 1971.

[33] Так, В. Вундт и вслед за ним Г. У. Олпорт, Г. Айзенк и Н. Д. Левитов, а в Польше М. Крейтц ограничивают темперамент лишь устойчивыми характеристиками эмоциональных пережива­ний — их силой, скоростью или продолжительностью.

[34] Thomas А., С h e s s S., Birch H. G. Temperament and Behavior Disorders in Children. New York — London, 1968.

[35] См.: Gerstmann St., О г 1 i k о w sk a H., Urbanska I. Cechy temperamentu i ich zmiennosc u dzieci.

[36] Обширный эмпирический материал, свидетельствующий о постоянстве темперамента, представлен в монографии: Blo­om В. S. Stability and Change in Human Characteristics. New York, 1964.

[37] Говоря об измерении свойств темперамента, мы хотим под­черкнуть две их отличительные черты. Во-первых, они образуют континуум, в котором размещаются данные индивиды, а во-вто­рых, они поддаются измерению.

[38] в другой работе, обсуждая проблему связи понятия реак­тивности с понятием силы нервной системы, мы приводим ряд соображений, по которым отказываемся от понятия силы нерв­ных процессов в пользу понятия реактивности. См.: S t r e l au J. Temperament jako jeden z mechanizmow regulacyjnych czynnosci. W: Studia nad teoria, szynnosci ludzkich. Pod. red. I. Kurcz i J. Reykowskiego. Warszawa, 1975, s. 65—102.

[39] См.: Небылицын В. Д. Основные свойства нервной системы человека.

[40] Hebb D. О. Drives and C.N.S. In: Curiosty and Exploratory Behavior. Ed. by H. Fowler New York, 1965; Leuba С J. Toward Some Integration of Learning Theory: the Concept of Optimal Stimulation, Ibid.

Понятие оптимального возбуждения (стимуляции) предложил использовать в нашей концепции темперамента А. Элиаш (см.: Е 1 i a s z A. Temperament a osobowcsc. Wroslaw — Warszawa — Krakow — Gdansk, 1974.).

[41] Klonowiez T. Keaktywnosc a przydatnosc do zawodu operatora. Warszawa. Uniwersytet Warszawski, 1973. (Неопубли­кованная докторская диссертация.)

[42] См. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. М., 1979, с. 251 — 255.

[43] Williams R. J. Biochemical individuality. The basic for the genetotrofic concept. New York, London. 1956.

[44] Kretschmer E. Korperbau und Charakter. Berlin, 1944; Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. М., 1946, с. 657.

[45] Strelau J., Klonowicz Т., Eliasz A. Fizjolo-giczne mechanizmy cech temperamentalnycz.—- "Przeglad Psy-chologiczny", 1972. t. XV, № 3, s. 25—51.

[46] Wenger M. A. The Stability of Measurement of Autono­mic Balance. — "Psychosomatic Medicine", 1942, vol. 4; Terry R. A. Autonomic Balance and Temperament.—"Journal of Comparative and Physiological Psychology", 1953, vol. 46; Eysenck H. J. Biological Basis of Personality.—"Na­ture," 1963, vol. 199.

[47] Мэгун Г. Бодрствующий мозг. М., «Мир», 1965. Wer-re P. F. The Relationships Between Electroencephalographic and Psychological Data in Normal Adults. Leiden, 1957; Gray J. A. Pawlow's Typology. Oxford, 1964; Orlebe-ke J. F. Aktivering, extraversie en sterkte van het zenuwstel-sel. Assen, 1972.

ГМА им. адмирала С.О.Макарова